Наукоёмкая солидарность
Повсюду в мире, в том числе у нас и в Единой Европе, ассоциации литераторов, писателей, переводчиков, журналистов, кинематографистов относятся к наиболее деятельным сегментам гражданского общества. Они организуют нескончаемую вереницу своих конкурсов, презентаций, обсуждений, выступлений. Все время что-то раздают или делят. Обращаются с открытыми письмами к властям. Выражая свою поддержку или недовольство. Бурлят идеями и эмоциями. Но главное – не покладая рук, отстаивают права и интересы состоящих в них творческих личностей.
…Встреча творцов писаной культуры и истории на планете Брейсиус была созвана в экстраординарном порядке. В повестке дня стоял только один вопрос: как помочь товарищу по перу (ноутбуку, запоминающему кристаллу, преобразователю мыслей или звуков – в каждой цивилизации по-разному) справиться с творческой депрессией. Как вернуть ему свежесть восприятия и жажду писать. Как вновь поставить его в строй. С инициативой встречи выступили самые суматошные отряды творцов. Однако необходимость ее проведения ни у кого не вызвала и тени сомнений.
Василий Васильевич и впрямь совершенно раскис. Расклеился и раскис. Последний с таким трудом выжатый им из себя сборник рассказов увидел свет лет десять назад. О том, какими годами были датированы его большие романы, не хотелось даже вспоминать. С тех пор много воды утекло. А публикаций ноль. Ничего. Абсолютно ничего.
Нет, он не сидел, сложа руки. Он писал сценарии и диалоги для пьес. Пробовал себя в совсем малых формах. Набрасывал скетчи. А потом обходил знакомых, не опускаясь уж совсем низко, до того, чтобы обивать пороги. Тем не менее, всюду повторялась одна и та же сцена. Старый приятель радостно улыбался ему, заглядывал в стопку страниц, а потом отводил потухшие глаза в сторону и начинал «блеять» что-то невразумительное. О том, что посмотрит. Передаст. Найдет способ. Обязательно. Позже. При первой же возможности. Порой, покидая очередной высокий или захламленный кабинет, Василий Васильевич готов был руки на себя наложить. Однако продолжал трепыхаться. Правда, все слабее и слабее.
И не то чтобы в нем было дело. Вроде голова работала как прежде. Годы на ней никоим образом не сказывались. Скорее, напротив. Помогали быстрее распознавать фальшь и отделять важное от второстепенного. Водочкой он никогда не злоупотреблял. Зачем, когда есть любимая работа и надежда, которая никогда не оставляет. Перо из рук не выпадало. Отвращения к нему он не испытывал. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Почувствуй он что-нибудь такое – вот это было бы настоящее самоубийство. Хуже – отступничество. Предательство самого себя. Всего, чем он дорожил, что ценил в жизни.
Видимо, причина крылась в том, что он был Историком. По образованию. Призванию. Складу ума. Историком с большой буквы. Все, о чем он писал, придавая рассказываемому художественную форму, было досконально выверено и подтверждено документами. До последней запятой. На сто процентов. Перед тем как взяться за новый проект, он всегда поступал примерно одинаково. Изучал мемуары, свидетельства, материальные памятники культуры. А затем забирался в архивы и проверял, выверял, сравнивал. Аккуратно. Методично. Вдумчиво. Чтобы не допустить ни малейшего отступления от истины.
Лет же десять назад обнаружилось, что все архивы он уже прошерстил. Все доказал. Истину, насколько возможно, установил. И больше писать, по большому счету, ему было не о чем. В тех областях, естественно, в которых он считал себя специалистом. За которые отвечал сердцем и душой и своей профессиональной репутацией. Перепевы же самого себя, пережевывание ранее опубликованного, честно признаться, никому не были нужны. Никому не были интересны. Ни редакторам. Ни издателям. Ни читающей публике. Ни, в первую очередь, ему самому, что воспринималось им особенно болезненно. Давило его и скручивало. Нравственно. Психологически. Просто по человечески. Тем не менее, он не сдавался. Пытался. Пробовал. Боролся. Хотя и с нарастающей обреченностью. Сказывалось бремя неудач. Руки опускались. Сердце сжималось от тоскливого чувства безысходности.
Основной докладчик поведал о трагической судьбе собрата с Земли Василия Васильевича настолько живо, образно, достоверно, что последние произнесенные им фразы утонули в дружных всхлипываниях и рыданиях собравшихся. «Несчастный! – раздались выкрики из зала. – Друг! Поможем Василию Васильевичу! Спасем его! Как можно незаслуженно обрекать человека на такие страдания! Он достоин лучшего! Так, в чем же проблема! Нам же это под силу! Если и есть какие запреты, ничто не мешает их отменить или обойти. В общем: свободу Юрию Деточкину!».
Дав собравшимся накричаться, председательствующий быстренько угомонил народ. Когда же тишина восстановилась, обратился к основному докладчику с вопросом: «Так, что Вы предлагаете? В конце Вашего выступления стало шумновато, и не все удалось расслышать. Повторите, пожалуйста, если не сложно. Или суммируйте главное».
Далее, уважаемый читатель, чтобы вам было понятнее, нужно объяснить, кто именно слетелся на чрезвычайную встречу творцов писаной культуры и истории. Вы же о них ничего не слышали. Фокус в том, что люди на нашей планете так до сих пор и не разобрались, как в действительности устроен наш мир, и с чем его едят. Наши ученые, не говоря уж о политиках – с ними всегда кранты – и всех остальных, подзадержались в Средневековье. Умственно, само собой. Они почему-то уверены, будто бы Земля, Солнечная система, Метагалактика являются закрытой системой. В том смысле, что наша вселенная развивается инвариантно и поступательно, следуя по дуге времени.
Ничего подобного. Все не так. Вернее, не совсем так. На самом деле, наш мир – специфическим образом организованная открытая система. Он существует одновременно и в настоящем, и в прошлом, и в будущем. Прошлое никуда не исчезает. И будущее не отделено от настоящего. Их можно сопереживать бесчисленное количество раз. Теоретически.
Но действуют два рода непреложных законов. Их нарушение влечет за собой немедленную спонтанную аннигиляцию. Первый – никакой материальный объект не может произвольно перемещаться между или внутри различных отрезков единого временного континуума. Иначе говоря, ситуация, при которой материальный объект из будущего оказывается в прошлом или настоящем одновременно с идентичным ему объектом, принадлежащим прошлому или настоящему, невозможна.
Второй – никакой нематериальный объект из будущего не может изменить прошлое или настоящее. И никакой нематериальный объект из прошлого или настоящего не может повлиять на будущее иным образом, нежели уже повлиял. Говоря другими словами, любой нематериальный объект остается вне того времени, которому не принадлежит. Он не в состоянии в нем материализоваться. А если так, ситуация, при которой разум или какая-то иная сущность из другого времени меняет прошлое, настоящее или будущее, невозможна.
Точно то же самое и с параллельными мирами. Их бескрайнее множество. Они сосуществуют, не вторгаясь, не вытесняя и не мешая друг другу. Но они открыты, они связаны между собой, они зависят друг от друга. Описанные два рода незыблемых законов – запретов мироздания действуют в их отношении столь же безальтернативным образом, как и в отношении временного континуума.
Вы, наверное, уже поняли, что из этого вытекает. Путешествия из прошлого в будущее и в обратную сторону и путешествия по параллельным мирам возможны. Но только ментальные – материальные объекты автоматически уничтожаются при переходе без ущерба реальности, которой они должны принадлежать. И только такие, которые не влияют на реальность. Соответственно, реальность индифферентна к пронизывающим ее иновременным сущностям и ментальным визитерам из параллельных миров. Она на них не реагирует. Посетители не могут с реальностью контактировать. Любой заход в будущее параллельных миров бессмыслен. Природа стирает память об увиденном.
Таким образом – итожу – путешествия во времени на ментальном уровне вполне возможны. Но в прагматическом плане ничего не дают. Ни политикам. Ни бизнесу. Ни государственным структурам. Ни даже футурологам. Повлиять на прошлое, настоящее и будущее никто не может. Заимствовать что-то из будущего параллельных миров – тем более.
Всё. Вопрос закрыт. Прорыв в знаниях о нашем мире, о том, что он носит открытый характер, человечеству ничего не дал. Новые знания оказались невостребованными. Да, сначала резонанс был большой. Все только об этом и говорили. А потом интерес пропал. Даже туризм не пошел. Какой смысл покупать дорогостоящие поездки в будущее, свое или параллельных миров, если потом все из памяти стирается. Все равно, что добровольно отказываться от какого-то куска своей жизни!
Уходить в прошлое? Возможно. Однако по своей конкурентоспособности путешествия в прошлое сразу же стали проигрывать центрам удовольствий и развлечений, пришедшим на смену луна-паркам, диснейлендам и европа-паркам. Ведь в них не повторялась, а реконструировалась реальность. Люди получали то, что они хотят видеть, чувствовать, переживать, а не то, что есть в действительности.
И все же для одной очень малочисленной, очень специфической части человеческого социума прорыв в знаниях, получение информации о том, что наш мир является открытой системой, доступ к технологиям перемещения во времени и посещения параллельных миров оказался манной небесной. Вы, наверное, уже догадались, о ком речь. Да, именно о них. Об историках. В цивилизациях, знакомых с путешествиями во времени и перемещениями между параллельными мирами, они стали зваться творцами писаной культуры и истории.
Как, – скажете вы, – абсурд! Ведь память об увиденном в своем прошлом и будущем моментально стирается, и взять знания из параллельных миров, полезные для нашего настоящего и будущего, совершенно невозможно. Так-то так. Но изучать прошлое параллельных миров фундаментальные законы природы не запрещают.
Не сразу, но довольно быстро выяснилось, что племя историков самое умное. Они придумали, как этим воспользоваться. Естественно, что прошлое чужих миров широкую публику никогда не интересовало. Неходовой товар, важный только для фундаментальной науки. Причем не забывайте, что параллельных миров мириады. Историков же, фанатов своего дела – раз, два и обчелся. Так вот что историки придумали.
Они стали подробнейшим образом описывать увиденное в прошлом других миров, опровергая мифы, вранье официальных источников и недосказанность мемуаров, снимая наслоения и докапываясь до истины. А взамен из отчетов коллег по историческому цеху черпать достоверную информацию о прошлом своего мира. И не просто достоверную, а самую настоящую, идентичную тому, что было в действительности.
Результатом стал потрясающий бум в исторической науке и интереса к ней. Люди наконец-то узнали о том, что и как было на самом деле. Почему еще только поднимающимся римлянам удалось победить в заведомо проигранных пунических войнах, а потом разрушить Карфаген. Отчего Цезарь перешел Рубикон. Правда ли, что клан Медичи устранял политических противников, широко пользуясь ядами. Кем в реальной жизни был Вильям Шекспир, и кто скрывался под его личиной. Действительно ли Франклин Делано Рузвельт знал о замыслах японцев нанести удар по Пирл Харбору и ничего не предпринял в расчете на то, чтобы дискредитировать политику изоляционизма и втянуть Штаты во Вторую мировую войну. Правда ли, что Михаилу Горбачеву обещали не расширять НАТО и военную инфраструктуру блока на восток, а потом подло обманули Россию. Кто стоял за нападением на башни-близнецы в Нью-Йорке, и зачем в отместку американцы полезли в Афганистан. В честь какой из своих любовниц…
Наверное, достаточно. Историй, на которые и ученым, и обывателю хотелось бы получить ответ, не счесть. Ответы же оказались в руках новой касты историков. Они стали самыми почитаемыми людьми. Самыми читаемыми. Самыми знаменитыми. Архивы им теперь были не указ. И темы для своих эссе, рассказов, притч, романов и иносказаний они могли выбирать самые разные. Не повторяясь.
Как так получилось, что Земля осталась вне клуба творцов писаной культуры и истории, не понятно. Никто не взялся бы объяснить. Может, природа, опасаясь чего-то, известного только ей, как когда-то провидчески предположили братья Стругацкие, специально изолировала нашу планету. Может, земляне не доросли или элементарно прозевали.
Как бы то ни было, Василия Васильевича нужно было спасать. Обязательно. К такому мнению пришли все члены клуба. Не важно, что законы мироздания не допускают перелива информации и утечки новых знаний. Творцы поднаторели в том, как их обходить. Законы на то и законы, что из них всегда случаются исключения.
Под утро Василию Васильевичу приснился удивительный, сказочный, интригующий сон. Да такой четкий, с настолько хорошо прописанными деталями, что он не мог удержаться. На этот раз из-под его пера вышла история, моментально ставшая бестселлером. Потом вторая. Третья. Знакомясь с ними, невольно ощущаешь, что человек, рассказывающий вам ее, был рядом. Сопереживал. Почти участвовал. Хоть и незримо. Как сторонний, но заинтересованный наблюдатель. Рекомендую почитать. Закачаешься.
Может, мы все на Земле стоим на пороге прозрения. Еще чуть-чуть, и яйцеголовые поверят, что в прошлое, пусть и косвенным образом – через братьев по разуму – не возбраняется заглядывать. И тогда человечество неожиданно окажется в совершенно ином мире – открытом всему и вся, а не закрытом, как мы, глупенькие, до сих пор считаем.
© Н.И. ТНЭЛМ