Вы никогда не задумывались над тем, что в топонимике женское начало на нашем континенте явно превалирует? В былые времена тотального засилья сильного пола на подобную странность можно было не обращать внимания, но в эпоху окончательно победившей эмансипации она бросается в глаза.
Все самые крупные и влиятельные страны носят женские имена: Россия, Германия, Великобритания, Франция, Италия, Украина, Польша, Испания. Большинство малых и средних стран – тоже. В их числе Бельгия, Греция, Македония, Сербия, Дания, Швейцария, Венгрия и многие другие. Такие наши общие соседи по континенту, как Люксембург или Лихтенштейн, вы это прекрасно понимаете, общую картину изменить не могут.
И святая связь между человеком и землей, подарившей ему любовь и ставшей местом его рождения, имеет чисто женские и женственные коннотации. Скажем, для Италии и Франции это Патрия – Патри. Пожалуй, только в России иначе. Не наоборот, а иначе. Более сбалансировано. Понятия «Родина» и «Отечество» используются как в основном равнозначные и взаимозаменяемые.
Но ведь женскому началу свойственны бешеные страсти, безоглядность, экзальтация, склонность к тому, чтобы принимать жертвы от других и жечь корабли. Европа – видите, все вместе мы тоже наречены женским именем, – всей своей сумбурной историей, особенно прошлого века, это доказала.
С началом интеграционных процессов, появлением всяких там сообществ и союзов на несколько десятилетий показалось, что все в прошлом. Ура, можно ничего не бояться. Но последнее развитие событий, не знаю, как вас, а меня настораживает. Как бы нам не пришлось говорить: «все возвращается на круги своя».
… От Флёр д’Амур – Цветка любви, по-нашему, глаз нельзя было отвести: так она была хороша. Может, поэтому акроним ее имени «ФАМ» ( femme по-французски) дал собирательное название всем женщинам.
Глаза искрящиеся, бездонные. Задорно, насмешливо задранный курносый носик. Подбородок с ямочкой. Чувственные губы. Изящно очерченный овал лица. Водопад густых слегка вьющихся волос. А фигурка! Не фигурка – статуэтка. Плавные мягкие линии. Грация. Изящество. Без преувеличения, лучшее творение природы. Принцесса. Королева. Фея. Волшебница. Богиня.
Однако не все так просто. Цветок любви и сама знала о своей сногсшибательной красе и своих умопомрачительных достоинствах. Видела, как у людей дух захватывает, когда она к ним обращается. Замечала, как на нее заглядываются. И от этого ее курносый носик задирался все выше и выше. До небес.
Цветок любви казалась себе небожительницей, случайно оказавшейся среди людей – таких сереньких, обыденных, неказистых. И ее влекло обратно на Олимп, где было ее истинное место. Она считала себя совершенно необыкновенной, позволяя окружающим воскурять ей фимиам, не более того.
Вот и получилось, что к 22 годам никто из мужчин не осмелился даже приблизиться к ней, не то, что сорвать поцелуй с ее губ или подержаться за руку. А ей так этого хотелось. Безумно. До потери пульса. И с каждой проносящейся мимо весной – все сильнее и сильнее.
– Какой ужас, – думала она про себя. – Жизнь проходит. Скоро я буду совсем старухой. А в моем существовании нет ничего яркого, сладостного, неповторимого. Ни разу мои дни и ночи не взрывались сполохами красок. Никогда мою душу не переполняли сжигающие все вокруг меня эмоции. Это подло. Это ужасно. Ведь я такая красивая. Я так больше не могу.
Эти мужчины вокруг! Какие они мизерные. Скучные. Убогие. Неужели я должна снизойти до них? Неужели мне придется разделить с кем-то из них мою жизнь или, не дай бог, мое ложе? Неужели я сама вынуждена буду поманить кого-то из них? Да никогда. Ни за что на свете. Лучше любая другая участь. Тем более, что…
Все дело заключалось как раз в том, что это «тем более» вторгалось в ее жизнь все настойчивее и настойчивее. Каждое утро она просыпалась от чьих-то теплых прикосновений и жарких поцелуев. Заглядывая к ней в окошко спозаранку, жгучее, терпкое, сладостное Солнце нежно ласкало и уговаривало ее.
– Поиграй со мной. Не бойся. Не страшись. Впусти меня к себе. Дай излиться переполняющей меня страсти. Я буду нежным и терпеливым. Ты увидишь, все твои желания сбудутся. Ты богиня. У тебя особое предназначение. Ты заслуживаешь божественной судьбы. Я всегда буду с тобой. И моя страсть никогда не остынет. Никогда. Никогда. Смилостивься же. Впусти.
У Флёр д’Амур голова шла кругом. Несорванный Цветок более не понимала, кто она. Где она. Что с ней творится. Ей хотелось только одного: отдаться в эти жаркие объятия. А там что будет – то будет.
С каждым часом, с каждой сменой дня и ночи, с каждым поцелуем утреннего Солнышка ей хотелось этого все неотвязчивей. И, в конце концов, – кто бы сомневался – она сдалась. Настежь распахнула окна и впустила Солнце в свою одинокую обитель. Чтобы все получилось. Чтобы познать любовь. Чтобы насладиться ею. Чтобы жизнь стала мечтой. Как она того и заслуживала.
И от объятий Солнца сердце ее загорелось. Тлеющий внутри пламень вырвался наружу. И вскоре заполыхало все вокруг.
Дом занялся как стог сена. От него соседние дома и постройки. Люди бросились тушить, да куда там. Огонь бушевал, разрастался и свирепел.
Вскоре горели уже сады и рощи. Огненная поземка пошла по полям, распространяясь со скоростью ветра. Кроны деревьев и крыши зданий взорвались фейерверками, разбрасывая искры новых пожаров на сотни метров вокруг.
А пламя танцевало страстный танец, танец любви и избавления, не переставая. Его жгучие языки слизывали все вокруг, не останавливаясь ни перед чем и ни перед кем.
Первой сгорела в буре огня, вызванной ею же самой, сама Флёр д’Амур. Даже не чувствуя этого. Не осознавая. От нее даже горстки пепла не осталось. Но и все вокруг выгорело дотла.
Никто из ее соседей тоже не спасся. Она думала о них с таким пренебрежением. Она их в грош не ставила. А они боролись с огнем за ее жизнь до последнего. Ведь она была всеобщей любимицей. И отдали за нее и свои жизни.
Наша Европа – красавица. Умница. Очаровашка. Кто же спорит. Мы ее все так любим. Но сгорать всем, как в той самой первой истории всепожирающей любви, тоже бы не хотелось…
© Н.И.ТНЭЛМ