Разочарует ли Барак Обама европейцев? Шансы есть

Ошибутся ли они в своих ожиданиях? Французский писатель Доминик Моиси, тот, что глаголил почти как марксист – «идея исключительности рассматривается как дымовая завеса для американского империализма», ныне утверждает: голосуя 4 ноября, американцы «выбирали не только своего президента, но и свою идентичность… И это заставляет нас также сделать выбор. Теперь мы должны решить, кто мы, не прибегая к антиамериканизму. Это новая для нас ситуация».

В свою очередь, Катрин Дурандин из парижского Института международных и стратегических отношений уверена, что в США «возобладал новый тренд». Возник новый вектор, отличный от того, что заставлял генерала де Голля утверждать, по словам госпожи Дурандин, что «у Америки нет своей судьбы, потому что у нее нет ни памяти, ни прошлого в отличие от России, у которой есть великая история».

Еще десять лет назад в германском парламенте не было ни одного представителя национальных меньшинств: теперь их трое из 612 депутатов. Джем Оздемир, турок, живущий в Германии, готовится стать сопредседателем местной партии «зеленых». В Голландии марокканец Ахмед Абуталед стал в октябре мэром города-порта Роттердам. Французский президент Николя Саркози ввел в свой кабинет трех женщин-иммигранток, исповедующих ислам. Однако в Национальной Ассамблее заседают всего три сенатора и один депутат, представляющие национальные меньшинства, которые составляют от 10 до 15% населения Пятой республики.

По мнению политологов и обозревателей в СМИ, эффект Обамы для политических баталий и тенденций в европейских странах будет значительным. И в этом у выходца из Кении проявится не только фактор его рождения. Позитивный имидж 50-летнего политика складывается из многих элементов: привлекательные штрихи в биографии, личные качества и не в последнюю очередь ораторские способности, незапятнанность репутации, умело составленные предвыборные лозунги, что падает на такую благодатную почву, как психологическая востребованность американцев и европейцев в «новом лице», олицетворяющем лидерство США в «свободном мире». Востребованность обусловлена и многоплановым структурным кризисом: не только кризисом построенной в последние десятилетия либеральной модели капитализма, что зиждилась на монополизме международной финансовой олигархии, но и кризисом доверия к Америке, которая переоценила свои возможности по «зачистке» территории от антизападных режимов, увязнув в Ираке и Афганистане.

Возьмем трудовую биографию: любо-дорого вчитываться в эти строки. После окончания Колумбийского университета Обама посвящает себя не сколачиванию личного состояния, чем обычно занимаются американские юристы, относящиеся к самой высокооплачиваемой касте, а благотворительности. Барак Обама взялся помогать жителям неблагополучных городских районов, причем в сотрудничестве с церковью. Затем, после окончания школы права при Гарвардском университете, он занялся юридической практикой, опять же защищая в суде не толстосумов, этих горьковских «хозяев жизни», а жертв разного рода дискриминации. Так Обама стал подобием Робина Гуда со сводом законов в одной руке вместо лука, и сотовым телефоном – в другой, вместо стрелы. Лучшего трамплина для начала политической карьеры трудно придумать.

Для европейцев, где сильны традиции эгалитаризма (особенно в Скандинавии), милым елеем в уши лились речи Б.Обамы о возмутительном расслоении на богатых и бедных в США, о том, что 47 миллионов его сограждан лишены возможности оплатить себе и своим домочадцам медицинскую страховку и дать своим отпрыскам достойное образование. Обама оседлал заведомо выигрышного конька – он заговорил о возрождении «американской мечты». И не ограничил смысловое наполнение этого самого устойчивого и очень американского стереотипа одним лишь семейным домиком в личной собственности, но присовокупил к этому гарантию качественного медицинского обслуживания и шанс детям не выпасть из образовательного процесса еще в средней школе, а поступить в старшие классы и даже в университет.

Для консервативного «молчаливого большинства» в Европе, обеспокоенного наплывом нелегальным мигрантов, теснящих коренных на рынке труда, важным индикатором стало заявление Б.Обамы, что работодатели должны сперва предлагать работу американским гражданам и в обязательном порядке проверять легальность статуса рабочих-иностранцев.

Для широких кругов миролюбивой общественности, а таковая всегда водилась в старушке Европе, более чем успокаивающе звучали призывы Обамы завершить заморскую экспедицию в Ирак. Еще 29 июля 2004 года мало кому известный политик выступил с речью на съезде демократов в Бостоне, раскритиковав политику Джорджа Буша в отношении постсаддамовского Ирака. Рейтинг Б.Обамы поднялся как дрожжевое тесто для маминого яблочного пирога, и он триумфально въехал на Капитолий, будучи избран сенатором от штата Иллинойс (за него проголосовали 70% избирателей, в два с лишним раза больше, чем за ближайшего соперника).

Итак, следите за рукой, очерчивающей нимб над головой Обамы: противник авантюрной экспедиции в Ирак, но не слабовольный пацифист: один из его манифестов сводится к тому, что нужно вернуть Америке статус мирового лидера. Гибок – готов начать диалог с иранскими муллами без предварительных условий, но одновременно тверд – традиционные союзники США, например Израиль, могут рассчитывать и дальше на плотную опеку и протекцию; защитник обездоленных и национальных меньшинств, но готовый играть по правилам большой политики, составленным во времена безраздельного господства «белых англосаксонских протестантов» (WASP), основавших Америку; почти «зеленый», когда речь идет о сохранении окружающей среды, много слов сказавший о разработке альтернативных источников энергии, но делающий акцент на увеличении добычи нефти и газа в самих США, что не может не понравиться топливно-энергетическим корпорациям, щедро "окормлявшимся" при бушевской администрации…

Стоит ли удивляться, что в середине июля опросы показали явное предпочтение Б.Обаме со стороны большинства французов, итальянцев, испанцев и немцев. К примеру, за него были готовы отдать свои голоса 35% опрошенных испанцев и 45% итальянцев.

…Выходит, что впереди Барака Обаму ждет затяжной медовый месяц во взаимоотношениях с европейскими союзниками? Не обязательно. Например, Роберт Коэн, сотрудник Фонда Карнеги и советник проигравшего на выборах Джона Маккейна, полагает, что европейцам не стоит обольщаться по поводу «темнокожего Кеннеди». Рассуждения строятся на такой логической посылке: «Поскольку он (Обама) – не Буш и не республиканец, весь мир будет приветствовать его. Он сможет обратить это благоприятное впечатление на пользу США и всего мира. Однако Барак Обама не оправдает ожидания европейцев. Ведь он будет президентом США и защищать будет американские ценности, интересы, а также и взгляды на мир, с которыми Европа часто бывает не согласна».

Консервативный по своему настрою Коэн резонно замечает, что по обе стороны Атлантики сохраняются предрассудки: американцы и европейцы питают иллюзии в отношении друг друга – первые убеждены, что у вторых нет собственной идентичности и что Старый Свет наводнен исламистами, а вторые каждые два года ждут краха США. Между тем этот автор попутно указывает на одну принципиальную особенность менталитета и мировоззрения американцев, которая способна быть неизбывным раздражителем в отношениях между Европой и Америкой.

Р.Коган пишет: «Американский национализм не привязан к принадлежности к родной земле или определенной национальности. Это идеологический национализм. Идеология является неотъемлемой частью американской идентичности». Для европейцев, обладающих более внушительным пластом исторического опыта уже в силу того, что они древнее как цивилизация, прагматический подход чаще всего оказывается предпочтительнее идеологического ригоризма. Гибкость европейцев проявляется в отношении к американской оккупации Ирака, к ближневосточному конфликту, противостоянию с Ираном, диалогу с Россией и другой «злобе дня».

Если президент Обама будет вынужден следовать прежней, бушевской, неоимперской внешней политике, то это станет разочарованием для многих европейских столиц. А если президент Обама будет спасать хиреющий доллар и растерянных магнатов из финансово-банковской сферы США за счет наиболее слабых участников международной системы разделения труда, то это не прибавит ему поклонников, включая и европейских бизнесменов.

Более того, если президент Обама, столкнувшись с внутренними катаклизмами, в том числе и природными, как приснопамятный ураган «Катрина», окажется не на высоте положения кризисного управляющего, как это случилось с Бушем-младшим (что ему не простили и не простят), то рейтинг увянет быстро. А европейцы в очередной раз увидят: Америка слаба и не годится на роль руководящей и направляющей силы.

Владимир МИХЕЕВ

№11(27), 2008