Для сведения или для напоминания уже сведущим: всего за 30 лет количество исповедующих ислам жителей Европы удвоилось. К 2015 году их число снова удвоится, причем, по прогнозу американского Института миграционной политики, в 2050 году каждый пятый гражданин Европы будет мусульманином. В Марселе и Роттердаме мусульмане уже составляют 25% населения, 20% – в Мальмё, 10% – в Париже и Лондоне.
В прошлом году, заметим, тема хиджаба буквально доминировала в общественных дискуссиях по вопросам веры, а вернее, мирного сосуществования различных религиозных укладов, диктующих или поощряющих определенные условности в быту и на людях. К таким условностям можно отнести ношение мусульманками хиджаба, а также других покрывал и вуалей. Импульс дебатам был послан турецким парламентом: в феврале 2008 года 401 голосом «за» при 110 голосах «против» он принял поправки к конституции, отменяющие запрет на ношение хиджаба в университетах.
Аргумент, приводимый в обоснование своей инициативы политиками из Партии справедливости и развития и Национальной партии, звучал следующим образом: легализация хиджаба восстановит справедливость, поскольку запрет ограничивал религиозную свободу. К тому же эта мера привлечет молодых мусульманок в высшие учебные заведения. Ранее они отказывались поступать в вузы по причине дискриминации в форме антиисламского дресс-кода, введенного военными в 1997 году после свержения прежнего исламистского, как они полагали, правительства. Однако и после принятия поправок чадор или паранджа, которые полностью скрывают лицо, не будут реабилитированы и допущены в высшую школу.
Осенью 2008 года правительство Нидерландов, авангардистской в плане революционных решений страны (легализация легких наркотиков для личного пользования, разрешение эвтаназии и т.д.) вознамерилось запретить ношение на территории школ хиджаба и никаба. На территории светских школ не могут быть допущены те, кто своей одеждой идентифицирует себя с исламом. Эмбарго распространяется как на учениц, так и их родителей, а также на преподавательский и технический персонал учебного заведения.
Аргументы министра образования Нидерландов Роналда Пластерка в поддержку запрета сводились к тому, что ношение никаба затрудняет общение, да и вообще несовместимо с принципами открытого общества.
Так или иначе, страсти вокруг хиджаба и других религиозных символов кипят нешуточные. В прошлом же году в Британии правоохранительные органы обеспокоились тем, что подростки из иммигрантской среды стали наряжаться в свитера с капюшонами. Нередко с ними связывали хулиганские вылазки. Как ранее потомки мигрантов из стран Магриба, осевшие во Франции, подвергались арестам по подозрению в поджогах автомобилей.
Правда, за это на полицию в обеих странах навешивали ярлык расистов. Насколько обвинение оправдано? Понятно, приговор может быть только в привязке к конкретному случаю. В целом, хранители правопорядка официально заявляют, что не считают ношение хиджаба и других внешних атрибутов, позволяющих ассоциировать их носителя с исламом, заведомым доказательством экстремистских взглядов и тем более намерений. В этой теме все замешано на политике и межличностных отношениях на бытовом уровне, а вовсе не на криминалитете. Как, например, в случае с мормонами, окопавшимися в американском штате Юта и по соседству, – эти сектанты тайно исповедуют полигамные связи (многоженство).
Известный в экспертных и журналистских кругах американский аналитик Уильям Пфафф полагает, что тема религиозных символов, – потенциально взрывоопасная для европейцев, непонятна, по определению американцам. Президент США Барак Обама в своей «нововеховской» речи в каирском университете, задуманной как манифест примирения Запада с мусульманским миром после намеков своего предшественника на этом посту о новом крестовом походе против глобального, читай – исламистского терроризма, призвал разрешить ношение хиджаба. Призыв был адресован европейским державам. Однако, эта ситуация сродни поговорке: сытый голодного не разумеет.
Нетрудно заметить, что Америка незнакома с этим периферийным для нее конфликтом в Европе, обозначившимся после того, как изначальная идея европейских правителей, в том числе и лоббистов от бизнеса, об ассимиляции переселенцев из мусульманских стран обернулась утопией. В США переезжают на ПМЖ мусульмане иной категории: представители среднего класса, а не беженцы от нищеты или бедности. Причем в своей массе, как удачно формулирует Уильям Пфафф, они «принимают мощный и широко распространенный здесь конформизм и интенсивный американский национализм». В Европе – все иначе.
Голландские власти решились на запрет никаба только после того, как по стране прокатились скандалы вокруг ксенофобских выступлений правых политиков, после убийства вожака ультраправой группировки и обозначившейся в обществе жесткой неприязни «чужаков». Это явление не знает государственных границ. В Германии недавний опрос показал, что мусульманская община, составляющая уже шесть процентов всего населения, держится особняком, закрепляет свою культурную и религиозную идентичность и никоем образом не собирается ассимилироваться.
Во Франции власти пока исходят из доктрины, что все мигранты когда-нибудь вольются в единое франкофонное и франкоцентристское культурное и языковое пространство. Как пишет тот же Пфафф, это – «высоколобая идея, которую на практике исключительно сложно применить и которая до настоящего времени никак не обретает плоть и кровь». Тем не менее, замечает этот автор, Барак Обама «не должен впасть в бессонницу из-за того, что в вашингтонских кругах популярно пророчество о превращении Европы в недалеком будущем в исламистскую сверхдержаву».
Не все так мрачно, утверждает на страницах итальянской газеты «Коррьере делла серра» Габриела Джакомела. Да, существует мнение, что ислам, в конечном итоге, «одержит верх над христианской верой, поскольку европейцы стали слишком светскими, терпимыми, всё менее мотивированными в плане европейских ценностей». С этим не согласны другие аналитики, указывающие на то, что ислам также переживает свою «перестройку». Автор пишет: «Мусульмане, контактируя с европейской культурой, начинают по-иному смотреть на жизнь. Так, число детей в мусульманских семьях постепенно сокращается, мусульмане реже посещают мечети, уже 4% опрошенных мусульман заявляют, что они придерживаются нерелигиозного образа жизни, 70,7% мусульманок второго поколения не носят хиджаб, почти все студенты-мусульмане посещают общие занятия физкультурой и уроки полового воспитания».
Иными словами, заключает Габриела Джакомела, «перспективы кажутся более «розовыми», чем хотят представить некоторые, говорящие о мусульманской Европе как о демографической бомбе с часовым механизмом, которая изменит Старый континент».
Владимир МИХЕЕВ