(из подслушанного городского фольклора)
Начинает задираться обычно Туман. Он делает первый пробный выстрел, как бы походя, для разминки, чтобы разогреться.
- Эй ты, Грязнуля, опять все в копоти перепачкал. Посмотри, что вокруг творится. Как будто Мамай прошел. Или скажешь, что опять дети со спичками баловались. На, возьми кусочек моего белоснежного полотенца. Может, хотя бы немножко свою чумазую физиономию ототрешь.
Для Дыма, понятное дело, это так, комариный укус. На подобную беззлобную болтовню и подтрунивание он мог бы и не реагировать. Да ему отмалчиваться не хочется.
- Белоручка, ты Туман, все-таки, и чистюля. Любой работы чураешься. Тебе бы все на болотах дремать да в степях отлеживаться. Никакой пользы от тебя нет. Что ты есть, что тебя нет, никто даже и не заметит. То лучше видно, то хуже – и всего дел.
На такое Туман, конечно, не может не ответить. Все его естество переполняется праведным гневом.
- Это от меня-то пользы нет? И не стыдно тебе, Громила, такую околесицу нести. Да кто всему живому умыться-напиться поутру дает?! Кто этот мир чистыми светлыми живыми красками раскрашивает?! Кто тепло и сон охраняет?! Кто матушке Земле силы придает?! Кто вместе с птицами Солнышко красное каждый день встречает?! И это от меня-то пользы нет. И как у тебя только язык поворачивается сказать такое. Ты на себя лучше посмотри – вылитый Злодей. Все портишь. Все ломаешь. Всем мешаешь. Никакой жизни от тебя нет. Где пройдешь, там одно пепелище остается.
Ну, на такой выпад, прямо-таки удар ниже пояса, Дым, со своей стороны, не может не окрыситься. Очень его задевает, когда его Убийцей, Душителем или Разрушителем перед всем светом представлять пытаются.
- Коль хочешь знать, если есть от кого польза всем, так именно от меня. Я, конечно, покрывальцами прозрачными дранными Землю не покрываю и водичку болотную, как некоторые, попусту не разбрызгиваю – кому это нужно. Зато с незапамятных времен людей о беде и опасности предупреждаю. Мехам кузнецким, турбинам мощнейшим и машинам самодвижущимся, которые теперь на этой планете почти у каждого имеются, выдохнуть помогаю. Леса, поля, города от хлама старого ненужного избавляю. Я всем нужен. Всем приятен. Без меня ни у костерка под гитару не посидеть, ни шашлычок ароматом не пропитать. Я всем в радость и в удовольствие. Для всех помощник самый наипервейший.
- Да уж, – перебивает его Туман, – помощничек выискался, упаси господи. Это если кому насолить нужно, или растрату скрыть, или следы преступления замести, или от погони скорой неминуемой скрыться, или город, а то и всю страну в хаос погрузить, тут ты действительно помощник непревзойденный. Да и если кому нагадить нужно, навредить, в чем-то помешать или что-то испортить, ты тоже тут как тут. Вот, как давеча все суда воздушные вдоль Атлантического побережья и дальше вглубь континента на прикол поставил, это ты можешь. В этом равных тебе нет.
- Эх, Туман – Туман. Ничего-то нового, дельного, умного придумать не можешь, – Дым не дает ему продолжить. – Только брюзжишь да слюной Ехидны исходишь. А почему? Да потому что завидно тебе, и все тут! И тебе бы хотелось сильным, властным, величественным сделаться. Чтобы тебя все уважали. Чтобы тобой все восторгались: «Ах, какой Туманище! Какое чудное, какое возвышенное зрелище. Всегда бы так!» Да только не так. Стоит ветру посильнее дунуть, да солнышку на тебя пристальнее взглянут – и ничего-то от тебя не останется. Так, мокрое место. И то скоро высохнет. А Злодеем – Разрушителем ты меня зря называешь. Если есть людям от кого вред, так именно от тебя. Помеха ты и каравеллам морским, и наземному автотранспорту. Не видать из-за тебя ни зги ни штурманам, ни водителям. Вот и бьются из-за тебя вдребезги. Сколько крушений из-за тебя, сколько аварий произошло. Не счесть. Вот недавно поляки, политическая, военная, культурная элита бывшей Речи Посполитой по твоей вине скольких людей не досчитались. Урожай человеческих жизней ты богатейший собираешь.
Туману крыть вроде бы нечем. Но и промолчать он не может. Больно, горько, обидно, а вину свою признавать надо.
- Да, Дым, несправедливо все на этой планете устроено. Я с себя вины не снимаю. Но ведь, согласись, не во мне дело. А если и во мне, то в очень незначительной степени. Понятно же, что крушение авиалайнера по причине неисправного устаревшего оборудования произошло. Да и человеческий фактор вмешался. А при других обстоятельствах, как ты говорил, есть я, нет меня, кому я помешать-то бы мог. Я не вояка. Не монстр какой-нибудь. Ты же знаешь, на самом деле душа у меня тонкая, возвышенная. Вспомни Ежика в тумане. Я больше быть с молодыми, с влюбленными, с романтиками люблю. Как бы без меня все они прожили. Я уж не говорю про поэтов и прозаиков. Такого любимого образа для них, как я, второго другого не сыскать.
- Вот в этом ты, Туман, прав, – в охотку вторит Дым примирительному тону соперника. – Я над горящими книгами часто клубился. Не понаслышке знаю, как часто эти бумагомаратели тебя добрым словом поминают. А какие кадры в кинолентах с тобой отменные получаются – залюбуешься. Так что, давай больше не будем из себя Жириновского с Немцовым разыгрывать, а лучше обнимемся и расцелуемся. Делить-то нам нечего. А полаяться при случае еще не раз успеем.
Заслышав эти слова почти что дружеские, открывает Туман широкие объятия, и устремляются Дым и Туман навстречу друг другу. И сходятся они в таком крепком объятии, что вскоре уже не различить, где Дым, где Туман.
Только когда Дым и Туман собачатся, да себя в полемике острой пробуют – это людям развлечение. А вот когда в дружбу играть надумают – беда. Число аварий тогда повсюду на планете в разы увеличивается. У моих друзей, к которым я не раз в гости ездил, рядом с дачей до того, как из Киевского тракта современную автостраду сделали, низина была, так, сколько там Дым с Туманом на пару жизней унесли, не счесть.
И в больших городах и мегаполисах когда Дым с Туманом в дружбанах ходят, продохнуть нечем. Да и в небольших городках не легче. Все они на большой воде стоят. Все они загазованы донельзя, и пропитаны речными или морскими испарениями. Так что когда жара и штиль одновременно устанавливаются, просто кошмар.
Возьмем полюбившийся европейцам красивейший знаменитый город Страсбург, тоже символ примирения. После Большой войны он превратился в одну из негласных столиц континента. Все почему-то считают, что жить в нем одно удовольствие. Какое наивное заблуждение, порожденное беззаботными туристами, жадными до развлечений. На самом деле все отнюдь не так. Город похож на плоское блюдо. Он стоит на Рейне. Окружен по периметру горами. С одной стороны – французские Вогезы, с другой – немецкий Шварцвальд. И сам-то по себе он не продувается, плюс семь нефтеперерабатывающих чудищ с устаревшими очистными сооружениями окрест дышат. Так что можете себе представить, что бывает, когда по весне желтая пыльца с деревьев толстым слоем повсюду оседает и носы и легкие аллергикам забивает. Или когда летом за тридцать, и деться некуда, и простыни, как к ним прикоснешься, сразу мокрыми становятся и липнут к телу, и жить только под кондиционером можно. Брррр…
А в Москве! Вот где Туман с Дымом себе «третьего» отыскали. Если не знаете, могу назвать. Лужковым кличут. И дело не в том, что на деньги, что через финансовое сердце города и дружественных ему структур прошли, десять, а то и сотню таких столиц отстроить можно было. Это вопрос не к властям, а к народу, который такие власти выбирает и поддерживает. Но что он с легкими агломерации сделал – уму непостижимо. И это притом, что производства-то экологически грязные из города выведены. В чем же дело? Да в том, что новые микрорайоны и точечные объекты наперекор розе ветров возведены. Поставлены так, что ветру из города всю нечисть выдувать препятствуют. Со строительством новых современных дорог и развязок и подземных магистралей, по сравнению с другими мировыми центрами (взять тот же Пекин), на столетие отстали. В результате по городу ни пройти, ни проехать – одни пробки безбрежные и безобразные в воздух смрад и копоть выбрасывают вместе с сопутствующими эмоциями.
А что еще будет, как под стать властям Генеральный план развития Москвы примут и, что намного страшнее, при таком умелом управлении коммунальным хозяйством осуществлять примутся, страшно и подумать.
В общем пусть уж лучше Дым да Туман как можно чаще между собой ссорятся, и друг друга подзуживают, да пореже в объятиях вероломных сливаются. Иначе нам, землянам, тем более москвичам, просто не выжить. Никак.
© Н.И. ТНЭЛМ