Закон требует, чтобы только словацкий звучал в «публичных местах». Это означает не только обмен любезностями с дорожным полицейским или общение со школьным учителем на уроках, но и беседу с лечащим врачом. В венгерских школах все делопроизводство должно вестись на словацком. Жесткие правила будут отныне регулировать и уличные таблички, и надписи на мемориальных памятниках. Исключение сделано только для тех районов, где венгры составляют одну пятую часть, и более, всего населения.
Формально, придраться к документу сложно. Кнут Воллебэк, комиссар ОБСЕ по проблемам национальных меньшинств, утверждает, что закон не противоречит ни обязательствам Словакии по уважению языков национальных диаспор, ни международному праву. При этом Воллебэк признает, что существует опасность вольного толкования закона.
В соседней Венгрии этот повод использовали для того, чтобы припомнить Словакии все обиды: и что она отказалась выпустить совместный учебник по истории, и что публично одобрила декреты Бенеша, по которым после 1945 года из Чехословакии были изгнаны многие немцы и венгры на том основании, что они сотрудничали с нацистами.
В ответ словацкий премьер-министр Роберт Фицо упрекнул венгров в том, что они мыслят категориями позапрошлого столетия, когда Габсбурги правили всеми этими землями и народами. Фицо, как политик, видимо, набирает очки перед предстоящими выборами, пишет английский журнал «Экономист», обвиняя соседей в том, что они давят на словаков, распространяя в южных районах свой язык. Вот только непонятно, как исполнять закон, если венгры, к примеру, устроят поэтический вечер – ведь им придется синхронно переводить на словацкий свои строфы?..
Владимир МИХЕЕВ