«Брекзит»: ещё не вечер, но уже сумерки

Стартовал переговорный марафон до скончания года

Британия чисто формально перестала быть составной и неотъемлемой частью единой Европы 31 января, но точку в саге о «Брекзите» ставить рано (см. «Брекзит»: финальный отсчёт начался», №12(146), 2019). Окончательные условия бракоразводного процесса будут согласованы и утверждены (если будут!) в ходе начавшихся дискуссий до скончания этого года, до 31 декабря.

Премьер-министр Борис Джонсон снова утверждает, что готов скорее похоронить недоиспечённое соглашение о выходе из ЕС, нежели продлить и растянуть переговоры на 2021 год. Времени поторговаться, на что отведено 10 месяцев, по его разумению, вполне достаточно, с чем нельзя не согласиться.

График переговорного марафона известен, и его можно оценить эпитетом «плотный». В марте правительство проведёт консультации со всеми заинтересованными сторонами (stakeholders), которых затронет отторжение от общего рынка ЕС, чтобы оценить положительный (или отрицательный) эффект от предлагаемого modus operandi в торговой сфере с континентальной Европой.

В июне предполагается провести встречу на высоком уровне, чтобы подвести предварительные итоги. Как утверждает издание «Политико», Британия «поклялась оценить на этом этапе, является ли общий план сделки ясным и осуществимым в последующие несколько месяцев. Если нет, то Лондон может сместить акценты, отказаться от переговоров и сосредоточиться на завершении переходного периода «Брекзита» без заключения торгового соглашения» (“The U.K. has vowed to assess at that point whether the broad outline of a deal is clear and and deliverable in the subsequent few months. If not it could shift focus, ditch the negotiations and focus on ending the Brexit transition period without a trade deal”).

Одновременно до 1 июля остаётся вероятность продления переходного периода до двух лет, хотя британцы на словах отвергают такой вариант. В Лондоне запланировали к сентябрю завершить работу над финальным документом, а в Брюсселе готовы в середине октября провести саммит Европейского Совета, высшего исполнительного органа Евросоюза, чтобы проштамповать достигнутый компромисс. Оставшегося до конца года времени должно хватить, чтобы ратифицировать договор о сепарации.

Но на финальном этапе возможна заминка. Если какие-либо разделы документа о разводе не относятся к исключительной компетенции Евросоюза, то отдельные страны-члены сообщества «могут потребовать, чтобы их национальные (и некоторые региональные) парламенты получили бы право голоса» (“If not all parts of the deal are of exclusive EU competence then EU countries can demand that their national (and some regional) parliaments must have a say”). В этом случае не исключена затяжная пауза, весьма затяжная…

 

Как разгрызть «кость раздора»

Причина кроется в целом ряду деликатных проблем, вызывающих столкновение жизненно важных интересов. А именно…

Рыболовство остаётся яблоком раздора или, по английскому выражению, «костью в горле» или, буквально, костью раздора (“bone of contention”). В Евросоюзе даже ужесточили переговорную позицию: должен быть сохранён равный и взаимный доступ в воды, омывающие Британские острова и континентальную часть Европы.

У Британии иной подход: эксклюзивное право вылова в своих прибрежных водах. Майкл Гоув, ведущий (старший) министр в правительстве Джонсона, исключил использование рыболовства в качестве «разменной монеты» (“bargaining chip”), подчеркнув, что Британия не будет «торговать своим суверенитетом» в стремлении заключить торговую сделку с Евросоюзом.

Не менее, если не более щекотливой темой является потенциальная возможность для Британии, освободившейся от регуляционного корсета ЕС, взламывать общий рынок континентальной Европы дешёвыми товарами, чья дешевизна будет достигаться с помощью государственных субсидий и менее строгими стандартами качества, в частности, ослабления экологических критериев при производстве продукции и требований трудового законодательства. В Брюсселе хотят обязать Лондон не применять демпинг и следовать «единым правилам игры» на рынках (“level playing field rules”).

Совсем неприемлемым для Британии является настояния ЕС, чтобы Суд Европейского союза (Court of Justice of the European Union, CJEU) сохранил свою юрисдикцию, то есть право указывать на несоответствие британских законодательных актов в тех случаях, когда они касаются общеевропейских законоуложений или вопросов безопасности. В Лондоне неоднократно категорически отвергали подобные «надзирательные функции» со стороны Европейского суда (“…it cannot accept any CJEU oversight”). В таком принципиальном вопросе, который подрывает основополагающий посыл островных сепаратистов – вернуть контроль над страной (“ Take back control”), о разумном или неразумном компромиссе говорить не приходится.

Единоевропейцы устами новоявленного мессии, французского президента Эмманюэля Макрона дают понять, что торг предстоит отчаянный. «Я не думаю, что кто-либо может получить доступ к единому рынку, руководствуясь отличными (от наших. – В.М.) законами о климате, окружающей среде, экономике или социальных вопросах » (“Je ne pense pas que l'on puisse avoir accès au marché unique avec des législations différentes sur le climat, l'environnement, l'économie ou le social”), – постулировал Макрон.

Сказанное означает, что до конца года стороны не достигнут компромисса, то случится, пишет французская «Монд», «жёсткий «Брекзит» – кошмар для бизнеса по обе стороны Ла-Манша» (“le Brexit dur, cauchemar des entreprises des deux côtés de la Manche”). И тогда с 1 января 2021 года Британия предстанет для Евросоюза переговорной стороной в таком же статусе, как, скажем, Зимбабве…

 

Джокер с лицом Трампа в рукаве

Секретная тактика «царя Бориса» в торговых сшибках с континенталами стала понятна после того, как министерство по международной торговле (DIT) прямым текстом, без обиняков и околичностей, объявило о начала – параллельно (!) переговорам с Евросоюзом – о начале аналогичных переговоров с администрацией США. Их возглавит Кроуфорд Фальконер, старший советник DIT, который будет сновать челноком между Лондоном и Вашингтоном.

По прогнозу специалистов-негоциантов, торговое соглашение с американцами увеличит оборот в стоимостном выражении разом на 15,3 млрд. фунтов стерлингов. В целом, британская экономика прирастёт на 3,4 млрд. фунтов стерлингов.

В выигрыше, что подразумевает чистые барыши, окажутся те, кто поставляет на экспорт керамические изделия (видимо, имеются ввиду, в частности, производители веджвудского фарфора), автомобилестроители, изготовители продовольственных товаров и напитков (шотландский виски?), а также такие профессионалы, предоставляющие свои услуги, как архитекторы и юристы. Почему-то не упомянули востребованных в Голливуде британских актёров, хотя не исключено, что большинство из них уже переселились в Беверли-Хиллз.

Правда, далеко не все в сладком предвкушении сделки с США. Фрэнсис О'Грейди, генеральный секретарь Британского конгресса тред-юнионов, резко отреагировала на новость: «Президенту Трампу наплевать на Великобританию. Единственное торговое соглашение, которое он хочет заключить, – это соглашение, которое наполнит карманы его покровителей из корпораций. Никто не голосовал за хлорированную курицу или за то, чтобы американские корпорации имели больше доступа к нашим личным данным » (см. «Трамп выглядывает из-за левого плеча Джонсона?», №10(144), 2019).

Не меньше опасений, что на заклание будет принесена жемчужина, пусть и потускневшая, британского социализма – Национальная система здравоохранение (NHS), которую захотят со смаком и сладострастием проглотить американские фармакологические гиганты. Не случайно постоянной мантрой кабинета Джонсона стали заверения, что «NHS не продается» (“The NHS is not for sale”).

Сам же премьер раздаёт щедрые посулы: «Торгуя шотландским копченым лососем в обмен на (ковбойские) шляпы стетсон, мы обеспечим более низкие цены и больший выбор для наших покупателей ", (“Trading Scottish smoked salmon for Stetson hats, we will deliver lower prices and more choice for our shoppers”).

При этом лондонский эксцентрик добавил: «Самое главное, что эта трансатлантическая торговая сделка будет отражать близость наших двух великих наций» (“Most importantly, this transatlantic trade deal will reflect the closeness of our two great nations”).

 

Прощальный луч заката Британской империи

Вывод напрашивается однозначный. Если для Джонсона трансатлантическая солидарность и есть «самое главное», то тогда о равноправной и взаимовыгодной сделке с дальними англо-саксонскими родственниками через океан можно забыть.

Уж коли Британия намерена изменить континентальной гранд-даме Европа с залихватским ковбоем в широкополой шляпе стетсон, то можно согласиться с одним отечественным проницательным журналистом-международником, который квалифицировал «Брекзит» как финальную фазу заката Британской империи.

Медленно разъедавший Британию декаданс, который начался с невосполнимых потерь в Первой мировой войне и продолжившийся распадом империи после Второй мировой войны, достиг кульминационной точки в момент «Брекзита».

Исход из Европы высветил тщательно скрываемую истину: Британия уже не способна быть самостоятельным актором, независимым субъектом в большой геополитике и геоэкономике. Нужно к кому-то притулиться, чтобы выжить в дробящемся на замкнутые альянсы и блоки пост-глобалистском мире. США для Британии – естественный (и одновременно противоестественный с учётом долгосрочных перспектив) выбор. Только за тандем с очень, ну, очень Большим братом британцам придётся платить, и цена нового неравного брака будет для них весьма обременительна.

Владимир МИХЕЕВ