По традиции Иван Царевич и Серый Волк виделись не реже, чем раз в месяц. Чтобы внутренние и мировые проблемы обсудить и наметить, куда дальше двигаться. Ивану Царевичу такие встречи позарез были нужны. Он ценил их выше, нежели общение со всеми представителями разведывательного и экспертного сообщества вместе взятыми – Серый Волк большую часть времени проводил в Вещем Лесу и на посиделках с владыками мира сего и знал досконально всё и обо всём. К тому же ни перед кем шапку не ломал и свою голову на плечах имел, а не куда изволите-с.
Однако после того как Иван Царевич, вспомнив о многолетних сборах, всё-таки выбрался к Серому Волку в Вещий Лес, он «залег на дно» и Старинного Друга и Наперсника больше к себе не звал. Лесной Провидец в панике ломал голову, почему.
– Убедился, что ему со всеми его вояками и спецслужбами до магических мер безопасности моего Вещего Леса и командного пункта глобального мониторинга как до Луны, и нелегкая взыграла? Стало стыдно за себя и за своих? Зависть заела? – задавал он себе вопрос за вопросом и сам же на них отвечал. – Нет, не похоже. Не такой Иван Царевич человек, чтобы чувства им верховодили. Скорее, наоборот, после посещения его интерес ко всему тому, что из Вещего Леса исходит, должен был возрасти.
А может наш Сверхчеловек на Василису Прекрасную «запал»? Она так здорово притворилась неотразимым биороботом эскорт-сопровождения последней модели, что у него дух перехватило и так и не отпустило. Ее после визита никто больше не видел. Не исключено, он ее умыкнул. Ну, похитил и похитил – делов-то. Во-первых, не он первый – не он последний. Во-вторых, ежели по обоюдному согласию между совершеннолетними существами, никакого в том криминала нет. Да и в прошлом самые сногсшибательные увлечения не мешали Рюриковичу государственными делами в полную силу заниматься.
Тогда что остается? Снова спираль кризиса раскручиваться пошла? Ситуация вышла из-под контроля, и впору чрезвычайку или даже осадное положение объявлять? Как следствие, ястребы при дворе вверх взяли, всех остальных, реалистов и умеренных, от трона оттеснили, и Верховному другого выбора не оставили, как за Отчизну во весь рост встать?
Если так, необходимо самому спешно, не дожидаясь, пока позовет, к Ивану Царевичу прорываться – вызволять его из силков, которые ему внешние вороги и непримиримые из ближнего круга совместными усилиями расставили. Не дам Любимого Деспота в обиду. Не позволю авантюристам баланс между возможным, разумным и желаемым в сторону опрометчивых и непоправимых поступков сместить. Постараюсь, как у меня всегда выходило, поломать игру тем, кто Светлого Витязя на скользкую дорожку столкнуть пытаются. Прихвачу с собой набор противоядий и склянок с антидотами от звериных заклятий. А там посмотрим.
Сказано – сделано. Секретариат, протокол и безопасность Верховного неожиданно получили новые вводные. Длинный список встреч и заседаний был сокращен до минимума. Резиденция, как на народные гуляния делают с центральными станциями метро, заработала только на выход. И когда поздно вечером в ней не осталось никого постороннего, никого, кто мог бы помешать или донести, незаметно для всех через потайную дверь Серый Волк проскользнул в кабинет Самодержца. Дрова в горящем камине уже радушно потрескивали. К камину были придвинуты два уютных кресла. На журнальном столике перед ними грелся любимый армянский коньяк, нацеженный из дубового бочонка полуторавековой выдержки. К неспешному разговору по душам всё было готово.
– Устраивайся, – гостеприимно пригласил Своего Любимца, пристально глядя на него, Хозяин, – и рассказывай, что случилось-приключилось, что ты так переполошился.
Опытный Царедворец выждал, пока они удобно расположились в бархатных креслах с коньячными бокалами в руках, и приступил к повествованию.
– Мода на соцсети не обошла и нашу скромную обитель, – начал он издалека. – Весь Вещий Лес гудит по поводу истории, которую я хочу тебе поведать. Все в нем гадают, как ее расшифровать. И для меня она внове. Слушай!
– Слушаю-слушаю, давай, наконец, – поторопил Барин, хмуря брови, Лесного Сказителя.
– Так вот, – продолжал Серый Волк уже без предисловий.
Естественный выбор
Взошедший на престол король был юн и неопытен. Он не знал, что такое подковерные и аппаратные игры. Не понимал, зачем нужно кого-то казнить, а кого-то миловать. Византийство и тайны мадридского двора были ему одинаково чужды. В общем, молодому королю было еще учиться и учиться.
Он прекрасно понимал это, впитывая в себя всё как губка, и готов был постигать азы, что было сил. Но у него не получалось подняться над частностями. Ему не хватало системного видения. Он не прозревал, не чувствовал ориентиры. Ответ на вопрос «зачем?», без которого всё утрачивает смысл, ускользал от него.
И тогда монарх, который так хотел повзрослеть, пригласил к себе мудрецов со всех концов Земли и задал им только один вопрос.
– Что лучше, надежнее, перспективнее, – спросил он, – жизнь и созидание или смерть, и почему?
Загадка, заданная инфантильным властителем, не вызвала в стане мудрецов ни малейшего замешательства.
– Конечно, жизнь! – ответили они. – Она дарит тебе любовь, от которой всё сияет и светится вокруг, а в придачу к ней преданность и верность, ценнее которых нет ничего на свете.
Она окружает тебя друзьями и единомышленниками, вместе с которыми можно творить великие дела.
Она наполняет твое сердце удовлетворением от того, как много удалось сделать – дать подданным счастье, спокойствие и благополучие, и от того, что люди тебе за это благодарны.
Она вселяет в твою душу надежду, горящий факел которой ведет тебя от свершений к свершениям, от победы к победе и показывает тебе путь…
Слова устедов – тех, кто учат целые народы и поколения[1], окрылили нарождающегося отца нации.
– Я сделаю мою Родину великой, а каждого человека свободным и преуспевающим, – пообещал он себе и принялся за работу.
Он окружил себя думающими и самостоятельными людьми, сплотил их вокруг себя, дал каждому определенный участок, за который тот должен был отвечать, и конкретное задание. За собой он сохранил лишь общее руководство и бразды правления.
С тех пор стройка закипела. Люди с бешеной скоростью носились то туда, то сюда. Что-то беспрерывно делали. Предлагали ему массу всего. Он же всех поддерживал, подбадривал и напутствовал.
Так продолжалось какое-то время, и ему казалось, что всё ладится: и свои не ропщут, и народ доволен тем, как складывается, и как дела идут. Оказалось, не совсем так.
Первыми к нему пришли ближайшие сподвижники. Они заявили, что всё топчется на месте, и прорыв в светлую даль откладывается на неопределенный срок, потому что у них недостаточно власти и ресурсов. Они у всех. Они рассредоточены. Они бесхозны. А должны быть у них. Без власти же и ресурсов понятно, что и других вариантов нет.
Что именно понятно, уже не столь молодой правитель не очень ухватил, но всё равно переспросил, что конкретно они советуют. Те объяснили. Монарх подумал-подумал – и согласился. А согласившись, стал крупицу за крупицей или при случае целыми пригоршнями забирать рассредоточенные власть и ресурсы и концентрировать их в своих руках.
Тогда к нему пришли все остальные, на кого он опирался, и предъявили ему счет.
– Мы служим тебе верой и правдой, – заверили они. – Мы твои надежнейшие сторонники. Но нам обидно, что черную икру с расстегайчиками проносят мимо нашего рта. Так нечестно. Мы так не договаривались. Мы тоже хотим и добротные дома с мезонинами и прислугой, и кругленькие счета в банках, и лимузины с мигалками, и чтобы все перед нами плясали.
Чтобы это откуда-то взять, это всё надо было у кого-то отобрать. Часть – у некогда стоявших рядом. Часть – у копошащихся внизу. Однако вошедшего во вкус властителя это уже не могло остановить. А тех, кто отважился бы сказать: «вели им умерить аппетиты», «не давай им кровушку пить», вокруг не осталось. Такие либо растворились в тумане, либо повывелись, либо перекрасились.
Пролетели годы. Волосы вседержавного поседели. По лицу пролегли морщины. Пришло время подводить итоги. Страну, конечно, он взнуздал – ничего не скажешь. В доспехи одел. Заставил многих ее бояться.
Однако ни спокойствия человеку не принес, ни счастья и благополучия. Ведь доспехами сыт не будешь. И будущее, всех греющее, из них не построишь. Да и ходить в них всю дорогу – замучаешься. К тому же доспехи, если долго не снимать, даже стеснять начинают.
Ломал вершитель судеб голову, ломал, тем не менее, ничего стоящего так и не придумал и решил вновь, как пару десятилетий назад, пообщаться с мудрецами. Собрал он их и задал то же самый вопрос.
– Скажите, что лучше, надежнее, перспективнее, – распорядился он, – жизнь или разрушение и смерть, и почему?
С тех пор, когда он вопрошал об этом в первый раз, много воды утекло. Люди столько всего разного пережили. Мир изменился. До неузнаваемости. Другими сделались и записные властители дум, принимаемые за мудрецов и пророков, в которые выдвинулись популярные телеведущие и блогеры.
Не колеблясь ни доли секунды, они в один голос вынесли вердикт, который вынашивали уже давно, однако до поры боялись озвучить перед телекамерами.
– Конечно, разрушение и смерть! – объявили они. – Ведь любовь, которой жизнь прельщает и соблазняет слабые людские души, – всего лишь большой обман. Она всегда заканчивается одним и тем же: предательством и разочарованием. А таких вещей, как освящающие ее преданность и верность, в природе вообще не существует.
Жизнь не в состоянии подарить тебе таких друзей и соратников, которых нельзя было бы перекупить, и которые не бросили бы тебя в тяжелую минуту.
Успех, свершения, заслуги, о которых нашептывает жизнь, – не более чем мираж. Для того чтобы самоутвердиться, последующие поколения неизменно втаптывают в грязь предшествующих кумиров, освобождая место для новых.
Дать людям счастье, спокойствие и благополучие жизнь еще никому не позволяла. Иначе она привела бы их сразу к концу пути, лишила их цели и желаний, сделала саму себя бессмысленной и ненужной.
Ждать от людей признания и благодарности – какая наивность. Сердце нормального среднего человека наполнено завистью, злобой и презрением к себе подобным. Человек в состоянии оценить то восхитительное, что у него есть, только тогда, когда он это восхитительное теряет.
Договороспособна одна смерть. Лишь в ней можно быть по-настоящему уверенным. Только она всегда держит слово. Она никогда не обманет. На ее плечах зиждется мир. Она гарантирует и отстаивает порядок. Она несет обновление и прогресс.
Если на нее сделать ставку, можно будет добиться всего. Можно будет начать всё сначала, поменять правила игры и развернуть на 180 градусов ломберный столик, за которым мы все сидим…
Выслушав то, что ему наболтали выпестованные им же искусители, самодержец задумался. Но ненадолго.
– Ну что же, – молвил он, – тот путь, по которому мы шли раньше, оказался мороком. Он ничего нам не дал. Наверное, и не мог. Общий баланс отрицательный. А нам нужен положительный.
Сейчас всё вернулось на круги своя. Тогда решено. Пробуем другой. Прорубаемся сквозь любые препятствия. Ломаем всё и всех, кто посмеют нам противостоять.
У нас теперь надежный союзник. Надежнее не было и не будет. Так победим, вперед!
По острию ножа
На этот раз Иван Царевич оказался образцовой аудиторией. Он внимательно слушал своего Визиря, глядя в огонь. Ни разу не перебил и не оборвал его. Только устало передергивал плечами и мрачнел от каждого поворота истории прямо на глазах, наливаясь раздражением, словно грозовая туча. А стоило Серому Волку закончить, уставился на него невидящими глазами.
– Про меня, значит, сочинили? – резко бросил он. – Так это понимать?
Лесной Провидец не сомневался, что его Визави задаст напрашивающийся вопрос без обиняков, прямо в лоб, и за словом в карман не полез.
– Если бы про тебя – полбеды. Ты на троне столько веков. Привык в одной руке меч держать, в другой – лавровый венок и еще умудряться одновременно слабительное прописывать. Тебе опыта, выдержки и сноровки не занимать. Ты титан. Ты помазанник божий. Решил так – будет так. Решил иначе – будет иначе. А вот окрест тебя, в чем проблема, полный кошмар.
История, которую я тебе поведал, и которая по Вещему Лесу гуляет, синтетическая. Она и про тебя, не скрою. Но больше про твоего Почитателя Заокеанского. Он же себя за Всемогущего держит. Ему же придет в голову шарахнуть-бабахнуть чем угодно, силу и решимость всему миру напоказ продемонстрировать, он тут же и продемонстрирует. Только потом евонные советники и помощники объяснять бросятся, что он не то имел в виду и не туда, не в ту сторону целился. Однако уже поздно будет. Закрутится всё именно в ту сторону, где ваша общая союзница – Смерть – всех поджидает.
И Друг твой Закадычный, Брат Нареченный, который твою Восточную границу стережет, и которого ты в ближайших соратниках держишь, слабину давать не будет. Он же вечный. Он несменяемый. Он тысячелетиями мыслит. Стратегии, к которым он прибегнуть может, поколениями тех, кто до него жили, просчитаны и обкатаны. Он впитал с детства, что щит не для того дан, чтобы отступать и защищаться – это для отвода глаз, а чтобы неприятеля им прихлопнуть. Он и будет прихлопывать. Не колеблясь и не сомневаясь. Сотней миллионов больше, сотней миллионов меньше, для него не фатально. Старушка Смерть всегда ему свояченицей была и верно служила.
Ну, эти-то хоть великие. С них спрос иной. Им всё дозволено. Они понимают, что по чем. Осознают, что на кону стоит. Так ведь и мелочь пузатая, которую через лупу не разглядеть, туда же полезла.
Те, которые битые-перебитые, которые на нашей памяти столько раз свару мировую затевали, опять, туды их в качель, империю отстроили. Прячась за чужой, непонятно чьей спиной, всем опять кулаком грозят. Пока, тьфу-тьфу-тьфу, пустым. А завтра, не ровен час, таким же, как у великих, увесистым.
Те, которые всё время куда-то то входят, то выходят, то остаются, на себя особенно пакостную роль взяли. Сами-то они ни на что не способны. Никто бы из солидных господ на их задиристость внимания не обращал. Так они их беспрерывно подзуживают. Хуже того, подставы раз за разом всё новые придумывают, чтобы остальные между собой передрались, а они бы в кустах сидели, руки потирали и дожидались, когда добивать поверженного выгодно станет. Глупые, не понимают: от них среди первых даже мокрого места не останется. У великих хоть надежда выжить есть – они территориями обладают, в которых мелкота сотню раз уместиться может.
Те, которые всегда всем и всеми недовольны, особенно теми, кого недавно сами же выбрали, и которые в качестве аргументов любят камеры бить и витрины крушить, вообще непонятно куда лезут. Им бы со своими неприятностями разобраться, пока всё не развалилось. Но они, видимо, искренне желают своим собственным разором и головной болью со всеми другими поделиться.
– Тебя послушать, – подал голос Старожил Мировой Политики. – Мы всё правильно делаем. И что такую союзницу выбрали, очень мудро поступили. Если другие, что большие, что чуть поменьше, удила закусили и на рожон лезут, нам в сторонке не отсидеться. Нам во всеоружии надо быть. Мы его и куем. Кроме того, всем, кому ни попадя, объясняем, что спуску больше ни одной твари – летающей, или ползающей, или за другими хоронящейся – не дадим. Всех с союзницей нашей познакомим. А какой она им счет выставит, это уже ее дело – как они поладят. А что еще надо? Говори, коли пришел. Ежели прицел чуток сместить надо, я всегда. Ты же знаешь.
– Знаю, поэтому и пришел. Перво-наперво, со Смертью отношения иначе выстраивать следует. С ней заигрывать нужно по-хитрому. Этим топорно сдуру все от мала до велика заниматься бросились. А для нее – мы-то в Вещем Лесу знаем – нет ничего святого. Она на все договоренности плевала. Есть возможность побольше урожай снять, со своих ли, с чужих, она своего не упустит. Поэтому с ней ухо востро держать требуется. Ставку, как раньше делали, так и сейчас на Жизнь делать надо. Вопреки всему. Простив ей и обманутые надежды, и разочарования, и утраченные иллюзии. Без нее не будет будущего. А любовь, вера, надежда – они все воскреснут как птица-феникс. Главное – от них отказываться нельзя. Как и от другого, о чем – позже.
Если же у нас ума хватит, не одной только богине поклоняться, а обеим, важно позиционировать себя в мире как единоверцев, как адептов добра и света. Воинственную риторику прекратить. С мегафонной и телевизионной дипломатией покончить. Ни в коем случае не нагнетать, а наоборот. Делать всё для того, чтобы обыватель, живущий в тридевятых царствах тридесятых государствах, искренне поверил в то, что мы – ангелы мира. Мы – сизокрылые голуби надежды. Мы, а не кто-то другой, противостоим злу. И будем бороться с ним до конца. Пока не загоним его обратно туда, откуда оно регулярно вылезает. А то, что это не признак слабости, и за нами «не заржавеет», будем объяснять только тет-а-тет, на личных встречах за закрытыми дверями и только тем, кто реально принимают судьбоносные политические и стратегических решения. Списочек предоставлю.
Но чтобы нам поверили, одних слов мало. Нужен стремительно растущий потребительский рынок, на который бы все рвались. Увеличение ВВП на 1-3% – курам на смех. Необходимо не меньше, чем Поднебесная 10-20 лет назад демонстрировала. Что для этого требуется, обсуждали с тобой уже не раз. Увы, воз и ныне там.
Блюститель традиций Ивана Грозного было слегка трепыхнулся, но Серый Кардинал сделал вид, будто этого не заметил.
– Очень кратко напомню. Первое. Принудить к консенсусу всех отечественных акул бизнеса вкладывать только в родную страну и ее поднимать, а не зарубежье, тем более дальнее. Второе. Ставить к стенке всех, кто дают и получают откаты, воруют бюджетные средства и насилуют предпринимателей. Третье. Гарантировать безопасность, свободу и поддержку всем, кто свое дело завести захочет, как во времена НЭПа. Четвертое. Бросить все силы, мозги, пассионарность на создание технологической платформы следующего поколения, перевод на блокчейн и искусственный интеллект всего – денег, налогообложения, закупок, торговли, исполнения сделок, судопроизводства, законотворчества и правоприменения. Пятое. Кооптировать в ряды политиков и чиновничества лишь тех, для кого указанные цели станут смыслом жизни.
Ну и, наконец, чтобы не нарушить баланс. Отказаться от выхода из каких-либо международных структур и организаций. Сейчас наше участие в части из них повисло на волоске. Если мы так недовольны ими и выдвигаем сотни претензий, одна тяжелее другой, задачи, которые мы перед собой ставим, надо сформулировать совсем иначе. Эти международные структуры и организации важно коренным образом реформировать, перекроить, перестроить, заточить на наши нужды, поручив это политикам и бюрократам, с которых будут сняты все другие обязанности, и бросив на это достаточные суммы донорских и бюджетных средств. В любом случае, призываю неукоснительно следовать золотому правилу: перед тем, как что-то ломать, тем более нужное, обязательно построить что-то более эффективное, перспективное и адекватное.
– Эх, Серый-Серый, – перехватил инициативу Иван Царевич, – ты бы с этого начал, я бы сразу сообразил, с чего ты переполошился. Давай об этом в следующий раз обстоятельнее поговорим, а то я твою лекцию часовую, не встревая, выслушал только из уважения к тебе и Вещему Лесу. У меня, честно признаться, от нее уже голова гудит. Так что давай-ка по глоточку доброму коньяка сделаем и в тренажерный зал с бассейном и сауной пойдем – мне его так классно переоборудовали недавно, ты ахнешь. С новыми тренершами и массажистками тебя познакомлю – сам отбирал.
Серый Волк хотел было возразить, сказать, что не договорили, но вовремя удержался. Рюриковичу было лучше не перечить, а дождаться, когда они после бассейна и всего остального в шезлонги разлягутся. Может, еще не всё потеряно, и Василису Прекрасную получится вызвать. Если она к ним присоединится, всё пойдет по писаному…
© Н.И.ТНЭЛМ
[1] В переводе с восточных языков.