Не заплатив и не попрощавшись
Вестминстерские сидельцы из числа «сепаратистов», тех, кто принял для себя безоговорочное и окончательное решение сепарироваться от континентальной Европы, одержали маленькую, но значимую победу.
С перевесом всего в 16 голосов палата общин 20 июня отвергла предложение «мятежников», как их окрестила проправительственная пресса, что в случае провала переговоров по условиям выхода Британии из Евросоюза («Брекзит») парламентарии получают особые полномочия, чтобы выступать «руководящей и направляющей» инстанцией для правительства Терезы Мэй. Наделение депутатов дополнительными правами означало бы сужение свободы манёвра для кабинета тори в ходе переговорного процесса, чему те самым отчаянными образом воспротивились (см. «Брекзит»: английский национализм взял верх», №6(111), 2016).
У истоков этого эпизода оказался план, одобренный в палате лордов в мае, повысить роль законодателей в принятии или непринятии результатов вязкого торга с континентальными европейцами вокруг исхода восвояси бывшей Британской империи. В нижней палате воодушевлённые «сепаратисты» попытались закрепить этот успех, но встретили почти беспрецедентный афронт.
Традиционно сочетали уговоры и угрозы. По признанию одного заднескамеечника, анонимно процитированного лондонской «Индепендент», партийные «кнуты» (party whips), выполняющие функцию загонщиков для непослушных депутатов из своего стада, пустились во все тяжкие. Как выразился этот аноним, в ход пошла «обычная тёмная магия, принятая в Вестминстере», когда одних подкупают, а других придавливают.
Всё дело в том, что диссиденты из числа сторонников сохранения членства в Евросоюзе аргументировали свои сомнения вполне убедительно. Так, депутат Антуанет Сэндбак, состоящая, кстати, в Консервативной партии, считает, что в отсутствии какого-либо соглашения между сторонами разразится «катастрофа». Её логика обезоруживающе корректна: «Не продумать процедуру, как поступать в случае провала переговоров, это значит проявить безответственность».
Схожий охранительный инстинкт диктовал строки в Твиттере другого депутата, Сары Уолластон: «Я по-прежнему обеспокоена риском, что мы окажемся в случае отсутствия соглашения по «Брекзиту» в положении цепляющегося за краешек скалы, что, по моему мнению, будет иметь разрушительные последствия для рядовых граждан, бизнеса и общин».
Министр лейбористского (теневого) кабинета, отвечающий за «Брекзит», сэр Кейр Стармер напомнил, что его партия «давно настаивала, чтобы за парламентом была закреплена соответствующая роль при переговорах по «Брекзиту» и право проголосовать (то есть, либо утвердить, либо отвергнуть. – В.М.) по условиям, на которых мы будем выходить из Европейского Союза».
Контраргументы «брекзитёров» (Brexiteers) озвучил министр в правительстве Мэй, ведающий сецессией, Дэвид Дэвис. Как непосредственный участник мучительного переговорного марафона, он раскрыл не самые благовидные детали торга (см. «Брекзит»: развод будет жёстким и скоротечным», №1(117), 2017).
Само по себе имеет место быть красноречивое откровение. Среди переговорщиков от лица Евросоюза немало тех, кто «хотели бы нас наказать», признался мистер Дэвис. Более того, они хотели бы «нанести нам вред» (“to do us harm”). Эти злонамеренные континенталы заведомо готовят для бедных британцев «беспримесно невыгодное соглашение» (“ an unambiguously bad deal ”), чтобы это послужило уроком и предупреждением для любых иных государств, которые могли бы пожелать покинуть союз.
Среди других мотивов такой предосудительной тактики континентальных европейцев, по разумению мистера Дэвиса, можно обнаружить коварное стремление «заставить нас потерять самообладание и вернуться в Европейский Союз».
Помимо запугивания коварством континенталов, министр Дэвис протянул мятежным парламентариям пряник и оливковую ветвь в виде официального письма от имени правительства, которое гарантирует законодателям возможность тщательно изучить итоговый документ, определяющий условия бракоразводного процесса, чем многие, надо признать, удовольствовались.
Впрочем, соотношение голосов 319 на 303 в какой-то мере проецируется или, напротив, отражает итоги референдума, где 52% высказались за самостоятельное одиночное плавание, а 48% пожелали оставаться на борту панъевропейского лайнера.
Тем не менее, возликовав, «брекзитёры» мгновенно окрестили результаты голосования «поворотным моментом». Причина радости в том, что теперь высока вероятность выхода из союза без заключения каких бы то ни было договорённостей. Достаточно… хлопнуть дверью. И в этом смысл подавленного бунта (см. «Брекзит»: Игра в блиц плохо идёт у Терезы Мэй», №6(131), 2018). Сторонники сохранения членства в ЕС в парламенте лишились права наложить вето на соглашение о разводе, которое их не устроит. Верх взяли «сепаратисты», принявшие видимо, раз и навсегда, решение покинуть, чего бы это ни стоило, общеевропейскую семью народов…
Владимир МИХЕЕВ