Возвращённые миллиарды


Германские концерны, эксплуатирующие атомные электростанции, по приговору германского Конституционного суда должны получить около 6 миллиардов евро. Почему? Да потому, что эта судебная инстанция объявила ничтожным так называемый Закон о топливных элементах. Чтобы пояснить, что это за закон, надо вернуться на несколько лет назад. К тому же представится прекрасная возможность увидеть, как сильно за последние десять лет изменилась германская энергетическая политика.

Первое правительство под руководством Ангелы Меркель вовсе не собиралось наотрез отказываться от использования атомной энергетики. Оно поначалу придерживалось совершенно иной ориентации и поэтому 28 октября 2010 года стоявшая тогда у власти «чёрно-жёлтая» (ХДС/ХСС и СвДП) коалиция приняла решение продлить срок службы действующих АЭС. В начале следующего, 2011 года, как раз и был принят Закон о налоге на ядерные топливные элементы, который в просторечии и окрестили просто законом о тепловых элементах.

Он стал замечательным изобретением нового правительства: государство очень захотело получить часть из средств, выделявшихся на продление срока службы. Буквально через месяц-другой грянула катастрофа в Фукусиме, и вместо этого продления было решено полностью отказаться от использования атомной энергетики. Политики и тогда, и сейчас утверждают, что просто приняли решение, которого страстно ждал весь народ. Вопрос о том, что мешает им в других обстоятельствах поступать в соответствии с народными чаяниями, остаётся за скобками. У любого политика на такой случай в рукаве припасён неубиваемый козырь: мы люди ответственные, а не какие-нибудь там популисты.

Для энергетических концернов решение о закрытии АЭС стало большой проблемой. Что делать со станциями, которые могли бы ещё работать не одно десятилетие? Что делать с радиоактивными материалами, которые в обычный мусор не спрячешь? Перечень вопросов можно без труда продолжить, но легче от этого никому не станет. И тогда концерны сделали то единственное, что им оставалось – потребовали от государства возмещения убытков.

Поток исков был так велик и серьёзен, что у государства не было иного выбора, кроме как договариваться с концернами об условиях, на которых они готовы отказаться от них. Решение проблемы избавления от радиоактивных отходов было найдено: концерны все скопом вносили 23 миллиарда евро в несколько фондов, в заботу которых потом входило решение проблемы – обеспечение промежуточного хранения отходов, поиск места захоронения и окончательное избавление от них. Эти средства – лишь часть требующейся суммы, что вызывало и вызывает немалую критику, тем более что пока не названо, кто же заплатит остальное. Догадки о том, что сделать это, в конце концов, придётся государству, так догадками и остаются.

Из-за отказа от использования атомной энергии крупным концернам пришлось заметно изменить направление деятельности. Скажем, РВЕ и Е.Они распались каждый на две компании. По соглашению с правительством, сносом всех зданий АЭС и захоронением нерадиоактивного мусора должны заниматься сами предприятия.

Но закон о тепловых элементах к отказу от атомной энергетики отношения не имеет. Поэтому от претензий к нему концерны так и не отказались, почему, в конце концов, и попал их иск в Карлсруэ, в Конституционный суд. Ну, а судьи приняли решение в своём духе: правительство не может ввести такой новый налог потому, что прежде должно изменить основной закон. И на этом – всё.

Министр по охране окружающей среды (от Социал-демократической партии Германии) Барбара Хендрикс комментирует этот вердикт следующим образом: «Решение Конституционного суда – звонкая пощёчина прежнему «черно-жёлтому» правительству. Оно стало результатом хаоса, который устроили в атомной энергетике ХДС и СвДП». Налог вводился для того, чтобы продление срока работы АЭС прошло более приемлемым образом, считает Б.Хендрикс. «И то, что эти растяпы годы спустя должны выплачивать средства энергетическим концернам, сделало вердикт конституционного суда колоссальным скандалом».

Чего нельзя сказать о размерах суммы, которая возвращена победителям в этой тяжбе. Шесть миллиардов – непредставимо большие деньги для обычного человека, это правда. Но огромным бизнес-образованиям они не особенно помогут. Акции концернов, конечно, выросли, но лишь на величину в 4-6%. Да и то надолго ли?

В любом случае, на фоне ущерба, который гиганты типа РВЕ и Е понесли в связи с отказом ФРГ от ядерной энергетики, их выигрыш можно считать пренебрежимо малым.

Сергей ПЛЯСУНОВ