Он купался в лучах солнца. Наслаждался и упивался ими. Перебирал их, как струны арфы, и они одаривали его самыми нежными теплыми мелодиями. Сплетал их в венки и раздавал пролетающим мимо облакам. Тонул в исходящем от них блаженстве и взрывался фейерверком восторга и благодарности.
Как вдруг кто-то омерзительный – он даже не успел заметить кто, – набросил на солнце плотное покрывало. Сразу стало темно. Зябко. Пусто. Одиноко. Неустроенно. Но Элиол сорвал его – и солнышко засияло, как и прежде.
Тогда этот кто-то окружил солнце маревом, через которое не могли пробиться ни свет, ни тепло. Но Элиол прогнал марево – и солнышко легко и радостно вновь вступило в свои права.
Однако кто-то мерзкий не собирался отказываться от задуманного им непотребства. Одним движением он воздвиг гигантский лабаз, отгородивший солнце от всего остального мира. Но и Элиол не собирался сдаваться. Он взорвал лабаз. И тысячи деревянных ошметок полетели в разные стороны.
… Взрывной волной Элиола выбросило в комнату. Он вскочил с постели, подошел к окну и раздвинул шторы. Было раннее весеннее утро. По главной торговой улице города одна за другой катились волны шахтеров, сминая и разбрасывая в стороны хилые полицейские кордоны. Лампочки на их касках грозно сверкали. Биты, которыми они мерно ударяли о булыжники мостовой, отсчитывали последние мгновенья ненавистного предательского режима. Их не могли остановить ни посулы немедленно выполнить все их требования, ни заградительный огонь гранатами со слезоточивым газом, ни резиновые пули.
Элиол присел на подоконник и задумался. «Почему меня снова затянуло в этот не самый симпатичный эпизод из нашего общего недавнего прошлого?» – с недоумением задал он себе вопрос. Как он оказывается в прошлом, Элиол уже не спрашивал. Таинственный внутренний голос, с которым он давно был на «ты», чуть раньше подсказал ему отгадку.
Законы мироздания запрещали перемещение в прошлое не вообще, а только тем, кто мог оказать на его течение какое-либо влияние. В какие-то мелкие индивидуальные события люди, очутившиеся в прошлом, могли вносить любые варианты поправок. Они вызывали лишь быстро затухающие изменения, которые полностью, на 100% стирались вязкой инерционной средой. Заслон и отбор были абсолютно надежны. Что бы ни случилось, сбои в их работе были невозможны. Вместе с тем, как и частицам в микромире, они позволяли стохастическому числу людей жить одновременно в прошлом, настоящем и будущем и служить связующими звеньями между ними.
«Почему всё же сюда?» – несколько туповато повторил он свой бесхитростный вопрос – видимо, взрывной волной его всё-таки слегка контузило. Так, самую малость. «Не прикидывайся, – одернул его внутренний голос. – Ответ более чем очевиден. Ты должен сделать что-то иначе. Сделать что-то, чего не сделал в прошлый раз. Вперед – в толпу шахтеров. Скорее на поиски. Неизвестно, как быстро ты успеешь разобраться в ситуации и сколько в твоём распоряжении времени».
Элиол выскочил на улицу, и его понесла толпа. Не сопротивляясь, он отдался её течению, лишь изо всех сил выглядывая ту или того, кого ему нужно было встретить. Может быть, казнить. Может быть, спасти. Может быть, помочь. Жизнь подскажет.
Ему не пришлось долго ждать. Боковым протоком толпы, впадающим в общее русло, ему навстречу вынесло Её. Отрешенный, ничего не понимающий вид Богини выдавал Её с головой. Он не оставлял места для сомнений. Дополнительной подсказкой служило голубоватое свечение, окружавшее Её и видимое, наверное, только ему.
У Элиола перехватило дыхание. Она была именно такой, какой он хотел бы, чтобы она была. Галатеей его снов и желаний. Той, ради которой всё, наконец-то, обретает смысл.
Элиол рванулся к ней. Схватил за руку. «Бежим», – выдавили так некстати пересохшие губы. Она взглянула на него бездонными, всё поглощающими глазами. Не торопясь, как при замедленном воспроизведении кинопленки, вытащила из складок чего-то наспех наброшенного на Неё предательски знакомый ему стилет старинной дамасской закалки и, без замаха, со всей силы вонзила ему в грудь. Изображение погасло.
… Он снова лежал на кровати во всё том же гостиничном номере и корил себя за разгильдяйство и нерасторопность. «Ну, ты и наивняк, – цедил он в унисон с внутренним голосом. – Поверил, что судьба всё вот так принесет тебе сама «на блюдечке с голубой каемочкой». За мечту надо бороться. Вгрызаться в неё, как в камень. А ну-ка, вперед. Дубль два».
Течение опять безошибочно несло его к тому же месту, где всё так трагически и неожиданно оборвалось. Грудь, в которую вонзился клинок, покалывало – хорошо, что у него хватило ума сунуть в большой внутренний карман комбинезона со стороны сердца объемистый сверток с неприкосновенным запасом и документами, чтобы освободить руки и ни от чего не зависеть.
У него вновь перехватило дыхание. Только на этот раз по совсем другой причине. С разных сторон к нему выносило уже не одну, а трех девушек. «Чёрт, какая же из них Она?» – запаниковал он. Однако увидев, что и он не один, а справа и слева двигаются точно такие же фигурки, как он, сразу успокоился.
«Действуем безошибочно, как сапёр, а не командующий», – хладнокровно приказал он себе и включил все свои силы, все свои возможности, все свои желания на несуществующий максимум. – Теперь получится».
Когда все шестеро оказались в нескольких метрах друг от друга и потянулись кто куда – в складки, за пазуху или к чему-то удобно висевшему на поясе, толпа испытала резкий неожиданный спазм и их, как из катапульты, бросило в объятия друг друга. Никто ничего предпринять не успел. Их вмяло друг в друга, расплавило в огненное месиво и превратило в единое существо. Непонятное. Фантастическое. Немыслимое. Но прекрасное.
… Элиол был дома. Удобное кресло привычно согревало тело. Перебирая последние сообщения в смартфоне от друзей и знакомых, он, затаив дыхание, прислушивался к шебуршению в соседних комнатах. Шуршанию материи. Стуку открываемых и закрываемых ящичков и створок. Каким-то ещё загадочным звукам.
Шебуршение прекратилось. Он приподнялся. Перед ним стояла Она. Сотканная из его грез. Добытая то ли из прошлого, то ли из будущего. Обожаемая и ненаглядная. И смотрела на него теплыми лучистыми влюбленными глазами.
© Н.И. ТНЭЛМ