Национал-консерваторы чувствуют себя в большинстве

Откажется ли ЕС от принципа «ограниченного суверенитета»?

Еще год назад никто из политологов, политтехнологов, патентованных оракулов в прессе и «мозговых трестах» не мог себе и представить, что именно две ведущие страны англосаксонского полуформального альянса, Британия и США, станут закоперщиками и потенциальными могильщиками старого мирового порядка, подчиненного догматам глобализма, «вашингтонского консенсуса», политкорректности и цели разрушения традиционных ценностей западного мира.

И вот уже лидер французского Национального фронта (НФ) Марина Ле Пен рисует перспективу: «В 2016 году англо-саксонский мир пробудился. 2017 год, я уверена, станет годом, когда пробудятся народы континентальной Европы».

Эти слова прозвучали на знаменательном слёте депутатов Европарламента от фракции «Европа наций и свобод» в немецком городе Кобленце (федеральная земля Рейнланд-Пфальц) 21 января. Заметим: на следующий день после инаугурации 45-го президента США Дональда Трампа. Состав первых лиц в условном президиуме (форум собрал порядка тысячи делегатов) свидетельствует: в Европе проступают контуры нового межпартийного «интернационала».

Его активисты находятся в жесткой оппозиции к архитекторам обезличенного технократического коллективного Запада, присягающим философии глобализма и окончательного разрушения национальных государств, что открывает дорогу к созданию уже не абстрактного «мирового правительства». Евроскептики питаются мечтой об отказе от главного негласного условия членства в Евросоюзе: признания высшей целесообразностью «ограниченного суверенитета».

Вот список знаковых фигур на форуме в Кобленце: лидер нидерландской праворадикальной Партии Свободы (PVV) Герт Вилдерс, лидер бельгийской правой партии Фламандский интерес (Vlaams Belang) Том Ван Грикен, лидер итальянской правоцентристской партии Лига Севера Маттео Сальвини, член Партии независимости Великобритании (UKIP) Дженис Аткинсон (см. «Феномен Фараджа», №10(92), 2014), генсек австрийской Партии свободы (FPO) Харальд Вилимски, Сопредседатель немецкой партии евроскептиков Альтернатива для Германии (AFD) Фрауке Петри и лидер Национального фронта (NF) Марина Ле Пен.

Именно лидер НФ, как бывшая юрист, хотя в их среде «бывших» не бывает (см. «Франция: феномен Марины Ле Пен», №1(117), 2017), сумела четко сформулировать идейную платформу, приемлемую для объединения усилий политиков этого разнородного, но мыслящего почти в унисон альянса. Ключевая идея: в условиях фактического банкротства Европейского Союза как инструмента подавления государственного суверенитета и национальной идентичности необходимо переформатирование взаимоотношений внутри сообщества и выстраивание других несущих конструкций.

В интервью германской газете «Бильд ам Зонтаг» М.Ле Пен де-факто прочла некролог интеграционному мега-проекту: «Евросоюз мертв, но ещё не знает об этом, он провалился по всем направлениям: по экономическому (рост очень медленный), по социальному (бедность растёт, а безработица находится на слишком высоком уровне), по безопасности (ЕС не в состоянии защитить свои границы, не может нас защитить от исламистского терроризма)». Вывод, выполненный в стилистике Жириновского, «однозначен»: «Если эксперимент так плачевно проваливается, то с ним покончено».

Примечательно, что появление на международной авансцене потенциального радикального реформатора – Дональда Трампа, по мнению мадам Ле Пен, знаменует «конец старого мира, который управлялся рынком, мира, в котором народы должны были быть принесены в жертву неолиберализму и исчезнуть». Ему на смену, полагает лидер НФ, придет новый мировой порядок, хотя бы потому, что «теперь начинается великое возвращение к нации и народу».

Складывающийся «интернационал» традиционалистов не будет иметь жесткой структуры. Вместо этого предполагается взаимодействие, в первую очередь, в стенах Европарламента. Как предлагает М.Ле Пен, депутаты от фракции «Европа наций и свобод» будут блокировать прохождение любых «проектов авторитарных или тоталитарных», отвергать «наднациональные проекты», а также рассматривать как «фундаментальный принцип» европейского общежития – право «контролировать и регулировать иммиграцию».

С учетом неуклонного роста популярности (если судить по опросам) и электоральной базы (если брать в зачет прорыв на выборах в местные органы власти той же Альтернативы для Германии) те, кого их оппоненты несколько опрометчиво именуют «популистами», медленно, но верно начинают вытеснять из политического центра мейнстримовские партии.

Госпожа Ле Пен объясняет это феномен «реакцией граждан на диктат либеральных элит». Их неспособностью найти решения накопившимся и до предела обострившимся в Европе проблемам, от пробуксовки экономической модели рынка до провала с абсорбцией мало уживчивых мигрантов, что в значительной степени повлияло на почти взрывной рост привлекательности национал-консерваторов.

«Популизм» этих прежде маргинальных партий сводится в первую очередь к тому, что они предлагают альтернативные решения. Правда, пересмотр интеграционных приоритетов и внутренней политики государств-членов ЕС потребует отказа от многих устоявшихся и признанных неприкосновенными догм, что будет болезненным, тем более что их адепты едва ли уступят без арьергардного боя. Однако баланс сил меняется.

Вне зависимости от того, какой смысл обрел с годами эпитет «популистский», сам по себе популизм (происходит от латинского слова populus – народ) не может считаться криминалом. Одно из его определений гласит: это «политическая позиция или стиль риторики, апеллирующие к нуждам народных масс в противовес нуждам элит».

В недавнем интервью парижской «Фигаро» Марина Ле Пен, правда, не подкрепив свое утверждение статистическими выкладками, утверждала: движение за возврат национально-государственного суверенитета народам Европе не является экзотической «школой мысли» – сторонники этой идеи сегодня составляют «большинство» в Европе.

«Вчера новая Америка, сегодня Кобленц и завтра новая Европа». Такой бравурно-радостный прогноз лидера голландской Партии Свободы Герта Вилдерса на форуме в Кобленце не обязательно сбудется, хотя он сам и его партия, по многим признакам, вполне могут взять верх на выборах в марте (сам он опережает по рейтингам нынешнего премьера Марка Рютте, а его партия – партию власти). Но им почти наверняка потребуется партнер для создания правительственной коалиции, а найти такового будет сложно.

И все же при любом раскладе национал-консерваторы, а вернее – традиционалисты, защитники национального суверенитета и идентичности, все отчетливее ощущают востребованность.  Джеймс Макколи, парижский корреспондент «Вашингтон пост» (главного рупора анти-трамповской герильи), полагает, что появление на капитанском мостике в Вашингтоне нового шкипера (см. «Трамп застал Европу со спущенными штанами», №11(115), 2016) станет стимулом для сторонников переформатирования интеграционного процесса в Европе. Цитата: «По следам президентских выборов в США Ле Пен полагает, что она сможет вписать следующую главу в глобальное восстание против статус-кво».

С ним заочно солидарен Стив Бэннон, главный дирижер предвыборной кампании Д.Трампа, рассуждающий в таких же понятиях: «У этого явления (пришествие Трампа) есть определенный глобальный аспект. Народы хотят сами решать судьбу своих стран. Они гордятся своими странами. Они хотят (прочных) границ. Они хотят суверенитета».

Воцарение в Белом доме Дональда Трампа воспринято послом Франции в Вашингтоне Жераром Аро как трагедия: «Мир рушится на наших глазах». На что Флориан Филиппо, главный стратег в НФ, ответил в Твиттере: «Их мир рушится. Наш мир созидается».

Владимир МИХЕЕВ