Срок годности британской короны еще не истек
Все меняется, даже в старой и не всегда доброй Англии: в лондонском районе Мейфэр в доме, где родилась будущая правительница – нынешняя английская и всебританская королева Елизавета Вторая, обосновался китайский ресторан. Но одно остается неизменным: численный перевес роялистов над жалкой кучкой бессильных республиканцев.
Почти четверо из пяти (76%) верноподданных, понятно, что по формальному признаку, из тех, что были опрошены службой опинионики Ipsos MORI, убеждены в светлом будущем британской монархии, а все досужие домыслы о якобы несоответствии этого ветхозаветного института пост-постмодерну и высокоскоростному Интернету не более чем злонамеренные козни невежественных обывателей.
Совсем удивительный казус: опрос, состоявшийся накануне 21 апреля, когда Елизавета Вторая перешагнула порог 90-летия, выявил вовсе парадоксальную смену настроений – почти две трети (60%) считают, что незаметно состарившийся в ожидании обещанной ему вакансии наследник (см. «Принц Чарльз вышел на пенсию, не дождавшись трона», №11(81), 2013), может худо-бедно оказаться не совсем безнадежным монархом, когда наследует корону.
Правильнее сказать, не «когда», а «если» взойдет на престол дома Виндзоров. До сих пор венценосная государыня не проявляла готовности делегировать пожизненные полномочия своему сыну, в отличие от ее континентальной коллеги в Голландии (см. «Мама, дай порулить!», №5(77), 2013). То ли будучи убежденной, что ее 67-летний отпрыск еще недостаточно подготовлен к трудоемкой миссии, то ли исходя из внутренней убежденности в своем высоком предназначении и редко выходящего из моды аристократического тщеславия.
«Молча обнажал цареубийственный кинжал»
Нельзя списывать со счетов и опасения Елизаветы Второй, что смена караула, пусть даже хорошо срежиссированная, приправленная пиаровской кампанией, может подвигнуть анти-монархистов на ревизию устоев.
Такие страхи, признаем, не беспочвенны. Островные республиканцы убеждены, что уже начался обратный отсчет и что британской монархии отпущен срок разве что до 2030 года (см. «Елизавета II: последняя из английских монархов?», №9(102), 2015). Таково мнение историка Анны Уайтлок, утверждающей, что высокий градус симпатий обращен на саму королеву-долгожительницу, олицетворяющую нечто стабильное и не подвластное времени в эпоху нескончаемых революций и смены вех, а вовсе не на династический клан.
Стоит изъять из этого стройного уравнение ключевую фигуру Елизаветы Второй, как отблеск ее репутации погаснет на ее наследниках, будь то Чарльз или ее внук принц Уильям, сумевший частично вернуть лоск королевскому дому через женитьбу на реинкарнации Дианы, своей матери, – на безусловно обаятельной Кейт Миддлтон (см. «Золушка из хорошей семьи вышла замуж за принца», № 5(55), 2011).
Этого момента, как из засады, ждут ликвидаторы, намеренные провести референдум об изменении конституционного строя. Откровенничает Грэм Смит, руководитель республиканского движения, в котором числятся 5000 активистов и еще 25 тысяч сочувствующих: хотя в случае ухода из жизни нынешней правительницы принц Чарльз автоматически провозглашается королем, до момента коронации пройдет шесть месяцев.
В этом временном интервале предлагается спросить мнение народа, который в свое время аплодировал Оливеру Кромвелю, отрубившему голову Карлу Первому, хочет ли он смотреть сиквел с примелькавшимися персонажами в стиле «ретро» или предпочтет что-то новенькое, посовременнее?
Тугая мошна и 5000 шляпок
Аргументы аболиционистов (сторонников отмены монархии), что пойдут в ход, давно известны. Припомнят цивильный лист, наполняемый деньгами 30 миллионов налогоплательщиков, чтобы монархия представала эпично и величественно.
Скажут, что официальная статистика лукавит, будто бы каждому верноподданному это архаичный институт обходится всего в 1 фунт и 26 пенсов в год. На самом деле, не учтены скрытые расходы на королевскую службу безопасности, а это стоит 100 миллионов фунтов стерлингов, что при распределении на каждого налогоплательщика дает сумму в уже 11 фунтов.
Затем любители сравнивать тугую мошну зажиточных сограждан станут язвить: зачем им платить за это увеселение, в основном, для туристов, если хозяйка дома Виндзоров обладает совокупным состоянием в 340 миллионов фунтов?!
Какова добавленная стоимость публичных мероприятий, если в перерезании ленточки новой больницы участвует кто-то из королевской фамилии? И какая польза человеку с улицы от того, что 90-летняя бабушка бродит по Букингемскому дворцу с его 700 залами и комнатами, выбирает шляпку ярких расцветок (за эти годы она носила 5000 головных уборов) или развлекается на лужайке, бросая палочку своим собачкам породы корги?
Либо в законе, либо выше закона
Самым весомым доводом в пользу изменения монархического строя на республиканский может служить то обстоятельство, что Елизавета Вторая стоит выше закона. Она неподсудна. У нее полный иммунитет от судебного преследования, она не обязана давать показания хотя бы потому, что отправление правосудия осуществляется от имени суверена, то есть от ее имени. Для нее закон, по сути, не писан.
К этому подверстывается еще одна привилегия. В 2000 году принят Закон о свободе информации, наделяющий граждан правом получать доступ к сведениям, коими обладают государственные ведомства. Единственным исключением стала королевская семья. Ее окружает плотная завеса, через которую не может просочиться никакая информация, способная повредить имиджу и репутации дома Виндзоров.
Наконец, будучи формально главой государства, называемого Австралией, Елизавета Вторая может в одночасье уволить всех тамошних министров. Вряд ли она станет так брутально вмешиваться в большую политику и внутренние дела суверенных государств, переставших быть британскими заморскими территориями, но с точки зрения законодательства – у нее есть такое право.
В качестве курьеза можно упомянуть и такую старозаветную, датированную XII веком привилегию английских монархов: они считаются владельцами всех немаркированных лебедей в открытых водоемах. Это право записал за собой король Эдвард IV еще в 1482 году. Эдикт никто не отменял.
Да здравствует монархия!
Под чествование славного тезоименитства королевы Божьей милостью в британской прессе опубликовали массу занятных сюжетов и серьезных рассуждений, в том числе на тему о практической целесообразности поддерживать в исправном состоянии эту со вкусом костюмированную труппу.
На общем фоне выделяется мнение язвительного анти-сталиниста, писателя Джорджа Оруэлла, разъяснившего диалектический подход к этому институту власти в статье, опубликованной в 1944 году в издании «Партизэн ревью».
«В Англии реальная власть принадлежит мало располагающим к себе мужчинам в шляпах-котелках; а то существо, что едет в раззолоченной карете, сопровождаемая гренадерами в стальных доспехах, не более чем восковая кукла. Но пока существует такое разделение полномочий, ни Гитлер, ни Сталин не могут прийти к власти».
Будучи верен себе, провидец и анти-утопист Оруэлл добавляет: в любом случае монарх «наносит намного меньше вреда, чем существование нашей так называемой аристократии».
Муж-бесприданник оказался ко двору
То была любовь с первого взгляда, утверждает всезнающая гувернантка. Лизе, что выговаривала свое полное имя коряво – «Лилибет», приглянулся мальчуган, греческий принц в изгнании по имени Филип. Ему было уже 13 лет, а Лилибет всего восемь. Но совместная игра – они пускали паровозики на игрушечной железной дороге – сблизили будущих супругов.
Строго говоря, они дальние родственники: Филип приходится Елизавете троюродным дядей и одновременно четвероюродным братом (как у них все переплетено!). Видимо, ощущая себя «дядей» и старшим братом, Филип чувствует себя уверенно в роли принца-консорта, позволяя себе в приватной обстановке, как говорят особы, приближенные ко двору, покрикивать на порфироносную супругу (см. «Елизавета Вторая: подновленная версия», №11(60), 2011).
Не все у них складывалось гладко. Виндзоры с неодобрением рассматривали этот неравный брак. У принца Филипа не было ни королевства, ни приданного. Голь перекатная. К тому же настораживали поступки его трех сестер, что повыскакивали замуж за немецких аристократов, состоявших в нацистской партии не на последних ступеньках иерархии. Как и следовало ожидать, многих родственников греческого принца не стали звать на свадьбу, чтобы не запачкаться.
В итоге, как показал опыт семейной жизни, все срослось без терапии и хирургического вмешательства. Филип быстро освоился. Доподлинно известно, что когда в мае 1948 года Елизавета Вторая рожала принца Чарльза в двухэтажной спальне Букингемского дворца, ее благоверный занимал себя тем, что играл в сквош с тремя придворными.
Забавинки
Напоследок стоит выдернуть из калейдоскопа занимательных подробностей из жизни второй по счету царствующей Елизаветы ряд красноречивых и парадоксальных деталей:
• Хотя у королевы нет заграничного паспорта, она числит за собой более 250 официальных визитов в 129 стран мира.
• Хотя Ее Величество не удосужилась сдать на водительские права, она лихо водит автомобиль. По признанию ее сестры, принцессы Маргарет, стиль вождения повзрослевшей Лилибет – «как у адской летучей мыши».
• Королева никогда бурно не выражает своего восхищения. Когда она впервые посетила Ниагарский водопад, то прокомментировала увиденное сдержанно: «It looks very damp» («Он кажется очень влажным»).
• Если королева не согласна с услышанным, она обычно задает вопрос: «Вы в этом уверены?» (“Are you sure?”).
• Если нет повода надеть шляпку, Елизавета Вторая повязывает платок, чем напоминает, как хихикают местные журналисты, русскую бабушку (дословно: «Russian babushka»).
Владимир МИХЕЕВ