Быть ли антиигиловской коалиции?
Никаких ночных бдений, ставших привычными во время многочисленных саммитов Европейского Союза. Важная ноябрьская встреча на высшем уровне ЕС-Турция прошла в Брюсселе всего за несколько часов не из-за легковесности обсуждаемых вопросов, а исключительно по причине сохраняющейся угрозы террористических актов в бельгийской столице.
Единственной темой блиц-переговоров лидеров ЕС и Турции была проблема беженцев, которую в Старом Свете уже считают невыносимой.
Руководители «двадцати восьми» склоняются к мнению, что облегчить это бремя поможет Анкара в обмен на европейскую помощь в размере 3 миллиардов евро, которая будет направлена на содержание нескольких миллионов нелегальных иммигрантов в лагерях на турецкой территории (см. «Сможет ли Турция въехать в ЕС «на плечах» беженцев», №9(102), 2015).
Европейцы, видимо, готовятся даже приоткрыть двери своего интеграционного сообщества перед обивающими с 1963 года его порог турками: Анкаре обещано возобновление переговоров о допуске в Союз, начавшиеся в 2005 году. Безвизовый режим, на котором настаивает турецкая сторона, может быть введён уже во второй половине 2016 года.
Быстротечному саммиту предшествовал молниеносный визит президента Франции Франсуа Олланда в Москву и его переговоры с российским коллегой Владимиром Путиным. На них неизбежно обсуждалась не только перспектива создания «большой коалиции» против запрещенного в России Исламского государства – не случайно перед этим французский лидер имел встречи с президентом США и канцлером Германии, – но и резкое обострение российско-турецких отношений в результате гибели бомбардировщика «Су-24».
Турция – влиятельная региональная держава; она, как и в случае с проблемой беженцев, может сыграть одну из ключевых ролей в создании единой военной коалиции Запада и России. Однако трагический инцидент в сирийском небе серьёзно осложнил эту задачу.
Стратегические цели потенциальных участников коалиции и до этого во многом не совпадали, а теперь расхождение может углубиться из-за турецкой позиции. Тем временем объединение сил становится всё более необходимым для проведения наземной операции против джихадистов, ведь даже мощными ударами с воздуха все головы этой гидры обрубить вряд ли удастся. Сейчас наземные бои против ИГИЛа ведут только сирийские правительственные войска, да курды из отрядов народной самообороны, к которым турки относятся, мягко говоря, подозрительно и враждебно.
Многие в Европе надеются, что сближение Турции с ЕС – о её допуске в интеграционное объединение говорить пока рано – позволит снизить накал национализма и ускорит проведение необходимых реформ в стране, на которую хотели бы возложить функцию барьера на пути распространения радикального исламизма. Но это тоже потребует немало времени и большей предсказуемости в действиях её руководства.
А пока камнем преткновения остаётся судьба режима Башара Асада в Сирии. Состоявшаяся сразу после терактов в Париже международная венская встреча смогла лишь согласовать план переходного политического периода в арабской стране, однако не решила главный вопрос – как быть с правительством сирийского лидера, которого поддерживают, в частности, Россия и Иран. При этом большинство западных государств, а также Турция, Саудовская Аравия и другие суннитские арабские страны настаивают на немедленной отставке Б.Асада.
В сложившейся обстановке остаётся уповать на постепенное сближение позиций России и США, начало которому, возможно, положила неформальная беседа их лидеров в турецкой Анталье «на полях» саммита «Группы двадцати».
Сергей ИЛЬИН