Сильный тактик, но слабый стратег


или Две пятилетки во власти Ангелы Меркель

«Достигнутая им безлюдна высота»
(Стихотворение «Тиран» Эмиля Верхарна)

К своему производству в высший чин земных небожителей Ангела Меркель шла долго и упорно. И наконец, 22 ноября 2005 года 397 из 611 депутатов бундестага 16-го созыва сочли возможным доверить ей пост федерального канцлера ФРГ. Мгновенно 51-летняя уроженка Гамбурга, проведшая свои юные и молодые годы по другую сторону Берлинской стены, в Германской Демократической Республике, превратилась в фигурантку книги рекордов Гиннеса. Она стала самой молодой и первой в истории лоскутной страны, собранной железным канцлером Бисмарком воедино, бундесканцлерин.

Как и всякий лидер, которого квалифицируют, по английскому выражению, «политическим животным», фигура госпожи Меркель – сложно композитная и противоречивая. Если начать с родословной, то у нее прослеживаются узловатые польские корни: папа, Хорст Каснер, еще в 1930 году перестал быть Казмерчаком. А ее дедушки и бабушки были носителями таких звучных фамилий, как Войцеховский, Рыхлицкая и Качиньская, что через переплетение ветвей генеалогического древа может роднить Казмерчак-Каснер-Меркель с братьями Качиньскими, один из которых, будучи президентом РП, трагически погиб в авиакатастрофе, направляясь отдать долг памяти польским офицерам, расстрелянным в Катыни.

Голос польской крови почти наверняка не был заглушен ни общением в песочнице с немецко-говорящей детворой, ни школой, ни институтом, ни дальнейшей политической карьерой. Правда, первые годы она больше времени проводила в узком семейном кругу, не посещая ни детский сад, ни затем группу продлённого дня в школе. Ее отец, командированный в Восточную Германию, чтобы нести Слово Божие, поддерживал власть в ГДР, и потому считался «прогрессивным» служителем церкви. В ту пору Ангела ходила в пионерском галстуке, а затем «вступила в ряды» Союза свободной немецкой молодёжи (ССНМ), аналога советского комсомола.

В школе вела себя тихо, но не замкнуто, отличалась прилежанием, получала заслуженные похвалы от учителей за успехи в овладении математикой и… русским языком. Своеобразный «русский след» прочертил пунктиром всю ее биографию. Со своим первым мужем, Ульрихом Меркелем, от которого она унаследовала нынешнюю фамилию, она познакомилась на одной из встреч по молодёжному обмену со студентами-физиками из Москвы и Ленинграда. Восемь лет спустя их бездетный брак распался. Еще через два года в ее жизни появился Иоахим Зауэр, ученый муж во всех смыслах – профессор Берлинского университета имени Гумбольдта, который держится до сих пор в тени, отказываясь принять на себя роль «принца-консорта».

В этот период Ангела Меркель как дипломированный физик, получившей место в Центральном институте физической химии при Академии наук ГДР, также занимается материей высшего порядка. Свидетельством служит название ее диссертации: «Исследование механизма реакций распада с простым разрывом связей и расчёт их скоростных констант на основании квантово-химического и статистического методов». Попутно пробует себя в ниве общественной деятельности: она – член районного комитета ССНМ и секретарь по агитации и пропаганде. Похоже, что эта «культурно-просветительская работа», как она потом ее охарактеризует, пришлась ей по душе, вернее, по характеру. Начинают закипать инстинкты политика.

В декабре 1989 года она примыкает к партии «Демократический прорыв», пройдя путь наверх от временного администратора ЭВМ до фактического пресс-секретаря. Далее, пользуясь старорежимным выражением, госпожа Меркель «колебалась вместе с линией партии», которая прошла эволюционный путь, завершив его отказом от идей социализма и переходом на позиции традиционного германского консерватизма. Тогда на горизонте и объявился будущий лорд-протектор Ангелы Меркель – председатель Христианско-Демократического Союза (ХДС) и на тот момент канцлер Гельмут Коль, ставший по воле масс и случая объединителем Германии.

Насколько глубока был схизма, прорезавшая идеологический фундамент ее семьи, сказать трудно. Биографы утверждают, что отец не испытывал симпатии к ХДС, а мать примкнула к социал-демократам. Да и старые приятели говорили, что по своим изначальным убеждениям Ангела Меркель была близка, скорее, к «зеленым», но никак не к правоцентристам.

На следующий год после падения Берлинской стены она получит мандат депутата бундестага. Продвижением вверх по лестнице партийного функционера она во многом обязана своему опекуну, который сделает ее сперва министром по делам женщин, а затем передаст ей портфель министра по защите окружающей среды. И это в стране, где быть «зелёным» почти равносильно обладанию иммунитетом перед любой критикой, этакой многоразовой папской грамотой об отпущении грехов (индульгенцией).

Люди меняются, а их жизненные ценности не изваяны в камне, и на этом стоит остановиться подробнее, опустив детали карьерного взлета. С этим все внятно и понятно, коль скоро американские (!) журналы «Форбс» и «Тайм» наперебой и наперегонки на протяжении многих лет включали Ангелу Меркель то в список ста самых влиятельных людей планеты, то в список самых влиятельных женщин мира. Чего же боле?

Интересна, скорее, система взглядов, проецируемая на подходы к решению региональных и глобальных проблем, что затрагивает интересы России. В марте 1999 года правительство Меркель направило свои самолеты бомбить Белград, породив неизбывное ощущение дежа вю, словно Балканы и вся Европа вернулась в 1940-е годы, с той лишь разницей, что на этот раз в воздухе были не самолеты люфтваффе с черными крестами на хвосте.

Подозревая, что исторические параллели неизбежны, бундесканцлерин выстроила такую линию защиты и оправдания применению силы. Вот саморазоблачительная цитата: «Наше собственное историческое прошлое напоминает нам о необходимости сохранения мира как величайшей ценности и использования всех возможностей для того, чтобы избежать военных конфликтов… Однако оно же заставляет нас помнить, что неправильно понятый, радикальный пацифизм может привести к погибели, а использование силы, несмотря на причиняемые страдания, неизбежно на последней стадии для того, чтобы избежать ещё большего зла. И новейшая история Европы показывает, что война с диктаторами может быть «последним доводом»… В войне в Косово применение силы «коалицией согласных» предотвратило ещё большие страдания».

Логика Ангелы Меркель узнаваема до оскомины: «неправильно понятый» пацифизм, «война с диктаторами», цель военного вмешательства – предотвратить «ещё большие страдания». За словесной шелухой скрывались чисто геополитические расчеты. Закрыть страницу в истории, связанной с насильственным дроблением Балкан, к чему приложили руку в первую очередь немцы, ускоренно признавшие суверенитет Словении и Хорватии (тем самым расширяя свое экономическое «жизненное пространство»). Под аккомпанемент взрывов распределить роли в общей балканской драме, навесив на сербов и их лидера клеймо «плохих парней».

Наконец, проявить трансатлантическую солидарность, что до сих пор сохраняется как беспрекословный императив для многих представителей германского политического класса – американизированных либо невольно, под влиянием полученного в университетах США образования, или вольно – как результат целенаправленного взращивания «компрадорской» элиты. К слову, президент США Барак Обама наградил Меркель Медалью Свободы.

Германская раскольническая политика 2013-14 годов, нацеленная на то, чтобы оторвать Украину от России с неизбежным, не просчитанным последствием – появлением новых разграничительных линий на континенте, то есть расколом Европы, заставляет задаваться вопросами:

•  насколько самостоятельна в выборе политического курса глава исполнительной власти бундесканцлерин Меркель и, если не вполне, коль скоро ее действия подрывают естественное партнерство ЕС с Россией, то обладает ли Германия полным суверенитетом?

•  Допустимо ли для столь «лукавого царедворца», как выразился бы Пушкин, проявлять высокую степень стратегической близорукости, показывая неспособность оценить значение наследницы Киевской Руси для восстанавливающей свое влияние России и для только начавшегося процесса исторической самоидентификации Русского мира?

•  Как можно было госпоже Меркель сделать ставку на неравноценный обмен: отдалить Россию и вместо нее пристегнуть к Европейскому Союзу Украину? Пристегнуть не как равноправную участницу уже другого союза, а через дискриминационный договор об «ассоциации» и путем деиндустриализации и деинтеллектуализации как прямое следствие изменения структуры экономики (так было и в Латвии, и в Болгарии), закрепить за ней роль рынка сбыта европейских товаров и поставщика дешевой рабочей силы?

Вопросы, вопросы… Счет, который уместно предъявить бундесканцлерин, столь же велик, сколь и велико недоумение от ее внешнеполитических шагов: от деспотического принуждения Греции к прозябанию в долговой яме до приглашения мигрантам, не имевшее конкретного географического адресата, приезжать на ПМЖ в гостеприимную Германию, готовую якобы принять 800.000 переселенцев?! Многократно ретранслированное заявление высшего должностного лица было воспринято, чего нельзя было не ожидать, как предоставление режима наибольшего благоприятствования для всех, кому неуютно у себя на исторической родине.

Такой предстает отправная точка в стихийном и массовом переселении, где счет пошел на сотни тысяч страждущих лучшей доли в сытой Германии. Юго-Восточная Европа первой приняла на себя удар нелегальных перекати-поле. Началось «огораживание». Вскоре Венгрия и Австрия захлопнули двери и стали спешно возводить высоченные заборы с колючей проволокой, этакие берлинские стены «лайт». Это быстро окрестили «кризисом с беженцами», хлынувшими из разворошенного бомбардировками западных держав, начиная с агрессии против Ирака в 2003 году, Ближнего и Среднего Востока, превратившегося в обитель зла, хаоса, насилия и террора.

Кто должен нести за это ответственность? За неустроенные судьбы тех афганцев, иракцев, сирийцев, эритрейцев, ливийцев и так далее, кто поверил в молочные реки в кисейных берегах, текущие в срединном сказочном королевстве, где одно время главу кабинета ласково прозвали «мутер», то есть «мамочка»? За переполненные беженцами лагеря в Сербии, Словении, Хорватии, Венгрии? За раскол внутри Евросоюза, когда государства-жертвы нежданного наплыва непрошеных гостей не считают нужным брать на себя основное бремя по гуманитарному вспомоществованию действительно несчастным людям, которых поманили рождественскими пряниками?

Под красную дату календаря, десятилетие у кормила власти, парижская газета «Фигаро» с обоснованной претензией на объективность представила многоцветный, а не черно-белый портрет госпожи канцлера. Отметив, что вопреки и несмотря на возрастающее напряжение в немецком обществе, порожденное переоценкой своих возможностей абсорбировать сотни тысяч иммигрантов с Ближнего Востока, рейтинг популярности «железной леди» все еще достигает 70%, газета воздает должное ее предшественнику. Если бы не болезные, но необходимые хирургические реформы Герхарда Шрёдера, то сегодня правительство Меркель не имело бы настолько сбалансированного бюджета и, следовательно, широкого поля доля маневра, как в экономической, так и социальной политике. Собственных заслуг в деле модернизации экономического фундамента у Ангелы Меркель не выявлено.

Правда, не стоит преуменьшать чутье госпожи Меркель как прирожденного политика и партийного царедворца. Автор «Фигаро» прибегает к образу охотницы (или воительницы), черпая вдохновение в умелых комбинациях, что позволяли ей обходить конкурентов на пути к верховной власти.

Цитата: «В большом цирке, который представляет собой германская политика, Меркель похожа на профессиональную охотницу за косулями. Она умеет подкрадываться так, что это не бросается в глаза; она умеет ждать своего часа; она будет стрелять, только подкравшись, с близкой дистанции. Чтобы поразить жертву, ей понадобиться всего один выстрел».

Предположительно, автор зашифровал в этой развернутой метафоре черную неблагодарность, проявленную Меркель в отношении своего опекуна, канцлера Гельмута Коля, подсадившего подававшую, действительно, большие надежды партийного функционера на карьерный эскалатор, ведущий вверх. В 1999 году она не упустила шанс и спихнула в мусорный бак истории своего благодетеля. Коль, покровительственно называвший Ангелу Меркель «моя девочка», скажет потом: «Я оплатил своего собственного могильщика… Я пригрел на своей груди змею».

Впрочем, стоит выдавить на обочину этого беглого обзора понятную обиду выпихнутого из кресла крупного (по всем меркам) христианского демократа. Нравы большой политики почти всюду, что на востоке, что на западе, несут привкус дурной византийщины. Важнее завершить характеристику «железной леди» германской сборки и тевтонского архетипа выводом французских аналитиков, с которым трудно не согласиться, если оценивать итоги двух пятилеток во власти Ангелы Меркель.

Физика по образованию. Химика по умению взбалтывать хмельные внешнеполитические коктейли пролонгированного действия, такие как тлеющая гражданская война на Украине и пустивший корни кризис с нелегальными мигрантами-беженцами. Коммуникатора, то есть знатока пиаровских политтехнологий по умению обращать в свою пользу персональные недостатки – популярная одно время шутка: «Что Меркель делает со старой одеждой? Ответ: она ее носит».

Приговор галлов, что повторяет слово в слово мнение годовой давности руководителя брюссельского бюро американского Фонда Карнеги Яна Техау, выверен по диалектическому рейсфедеру: «В историю Германии Меркель войдет как сильный тактик, но слабый стратег».

Владимир МИХЕЕВ