Сирийская война пришла домой к европейцам. Она приняла облик толп беженцев, среди которых выделяются крепкие молодые люди, физически способные проделать нелегкий путь. Они прорываются всеми правдами и неправдами через слабые кордоны наиболее бедных стран ЕС, принимающих на себя первый удар этого людского прилива.
Это явление не новое. И в прошлые годы нелегалы пытались добраться до европейских стран, где самое скромное существование на первых порах представлялось гораздо лучше оставленного дома ада. Поток усилился после ликвидации в Ливии режима Каддафи, чему немало способствовали западные страны, особенно европейские. Вопреки прекраснодушным ожиданиям, вместо жесткой диктатуры там не расцвела демократия, а началась анархия, распались государственные структуры и наступило господство конкурирующих вооруженных банд. Ливия стала идеальным местом, в том числе, для налаживания каналов нелегальной эмиграции из Африки, что оказалось еще и доходным бизнесом.
Но теперь превзойдены все прежние рекорды. Счет идет на сотни тысяч человек в полугодовом исчислении, на тысячи – в суточном для сравнительно небольших и бедных стран ЕС, принимающих на себя первый удар. Только Германия в 2015 году собирается приютить 800 тысяч беженцев!
Видимо, не без поощрения со стороны Турции, захлебнувшейся двухмиллионной массой беженцев лишь из Сирии, люди двинулись к заветной европейской мечте. Среди них – не только сирийцы, но наличие паспорта этой страны (800 долларов на черном рынке в Измире) облегчает их участь в Европе.
Люди бегут от гражданской войны. Она началась с казавшихся невинными протестов, но при внешней помощи – от нефтяных монархий Персидского залива и Турции до западных стран – они разрослись до эпических масштабов. Под аккомпанемент рассуждений о кровавом сирийском режиме и необходимости торжества демократии и прав человека в Дамаске, на свет появилось многоголовое чудище в лице различных, часто конкурирующих радикальных исламистских армий, подмявших под себя мифическую демократическую оппозицию и бросивших вызов целым государствам и установившемуся порядку.
Люди побежали от гражданской войны, но в последние месяцы и даже год бегство усилилось как раз из-за разгула религиозных радикалов, собирающих фанатиков со всего Ближнего Востока, Северной Африки, Европы и более отдаленных регионов. Бегут из Ирака и истерзанного Афганистана, отовсюду, где стало не просто тяжело жить, но стало невозможно просто жить.
Европа оказалась не готова к хлынувшему потоку нелегалов. И ранее масштабы этого явления принимали экзистенциальный масштаб для политкорректной европейской жизни, а теперь добавилась неспособность решить, что делать с этими людьми?
Западная часть континента в традиционном человеколюбивом порыве воспитанно говорит о необходимости принять несчастных и обездоленных, спасти их. Кто спорит: человеческая трагедия всегда трагедия. Восточная часть ЕС, гораздо более бедная, так и не дождавшаяся «золотого дождя» из Брюсселя, не хочет принимать толпы еще более бедных чужаков, которые, как показывают десятилетия опыта их западных коллег, в большинстве своем не могут и не хотят интегрироваться в европейские общества. Но однажды обосновавшись на новом, удобном месте, они и домой не вернутся.
Отсутствие общего понимания сути и истоков проблемы, различия в оценках происходящего обществами превращает нынешний кризис с беженцами в самый тяжелый, который ЕС испытывал в своей истории. Растет национальный эгоизм, ширятся односторонние действия, сильные (Берлин) грозят слабым (Восточная Европа) оставить без брюссельских отчислений, если те не будут слушаться…
Еще более серьезным испытанием нынешние события становятся для внешнеполитического курса ЕС и его восприятия внешнего мира. Раньше западные действия (обычно при лидерстве США) в далеких краях казались тревожными, но далекими. Это происходило где-то там, этому можно было ужасаться, глядя с дивана на широкий современный телеэкран. Теперь же результаты этой политики, в данном случае, в Сирии и в арабском мире в более широком плане, пригласили себя в гости на этот диван. Последствия авантюр касаются не только разоренных ими стран и народов, а уже себя, любимых.
Признаться в совершенных ошибках? Как можно! Все делается ради торжества демократии и прав человека! Попытаться решить проблему чужими руками? Действительно, может, русские сделают работу, а мы пока будем их ругать, потому что мы принципиальные, но на время ругать станем немного тише. В самом деле, не может же Европа признать, что Москва с самого начала была права, а Европа, такая белая и пушистая, ошибалась. Цинизм игры поражает воображение…
Я не люблю больших цитат, но здесь удержаться не могу. Испанская газета «Паис» пишет: «Европа, равно как и США теряют нечто большее, чем просто военную победу, они потеряли разум. Они призывают к морали, но не способны ее применить, требуют быть эффективными, но не знают, как это делать. Еще важнее то, что они лишены самокритики применительно к сути проблемы».
Но решать придется. Времени на раздумья больше нет.
Андрей СЕМИРЕНКО