Шотландия: референдум дубль-два
В то время как британский премьер Дэвид Камерон готовится провести референдум о членстве страны в Евросоюзе в июне 2016 года, он же категорически отвергает саму мысль о возможном повторении шотландского плебисцита о судьбе унии двух королевств. Мыслящие категориями национальной «незалежности» горцы не смогли набрать большинство на референдуме 18 сентября 2014 года, уступив 11 пунктов сторонникам сохранения союза с южными соседями (см. «Шотландия не подала на развод с Англией», №9(91), 2014).
Для Лондона вопрос закрыт, тем более что в ходе кампании за отделение и бывший лидер Шотландской национальной партии Алекс Салмонд, и его сменщица на посту Никола Стерджен (фамилия переводится как «осётр») убеждали: такой шанс выпадает только однажды при жизни одного поколения. Подхватывая этот мотив, британский премьер ныне говорит, что результаты волеизъявления были убедительными, не нуждающимися ни в апелляции, ни в повторной попытке.
Однако новый лидер ШНП, занимавшая своего рода «соглашательскую» позицию, теперь интригует, пробрасывая пробный шар: мол, референдум можно провести заново, и дело только в определении даты. Видимо, в смене настроений сыграли свою роль неутихающие сепаратистские страсти (членский состав ШНП, на удивление, растет). Важно выбрать удобный момент, наставляет госпожу Стерджен давний глава партии Гордон Уилсон, советующий не торопиться. Заказывать референдум можно только тогда, учит ветеран, «когда знаешь, что сможешь на нем победить».
Более того, в условиях федеральной структуры власти согласие на проведение такого судьбоносного волеизъявления граждан может дать только Вестминстерский парламент, иначе он будет нелегитимным.
Что не связывает ни язык, ни руки последовательным самостийникам, как Алекс Салмонд, считающий, что повторный референдум – «неизбежность».
В доказательство мистер Салмонд приводит три довода: во-первых, Шотландия так и не получила от центрального правительства в Лондоне подлинной автономии (home rule); во-вторых, если в 2016 году англичане выскажутся на общенациональном референдуме против сохранения своей членской карточки Евросоюза, это не обязательно совпадет с мнением горцев, которые не мыслят себя вне сообщества; в-третьих, как выражается этот колоритный упитанный эксцентрик, «вместо того, чтобы получить по максимуму деволюцию (дополнительные полномочия по самоуправлению), мы получили режим максимальной экономии».
Таким образом, в отношениях между двумя королевствами царит временное затишье перед очередной бурей. Среди шотландцев остались ретивые сторонники суверенизации своего горного края, и они могут размножиться по мере того, как накапливаются проблемы Британии в целом. Сегодня никто не может гарантировать, что к следующему лету не раздастся призывный клич: хотим, мол, референдум дубль-два, а там хоть нефть не фонтанируй.
Владимир МИХЕЕВ